Многоликое зло

На вид ему было лет шесть. Растрепанные светлые волосы, веснушки, курносый нос, одет в стеганую куртку, джинсы и кроссовки. То, что он был один, казалось неправильным.

Она смотрела, как он достает из тележки две упаковки колы по двенадцать бутылок в каждой, конфеты, шоколадные батончики, еще какие-то газированные напитки странных цветов, мороженое, бургеры и замороженный картофель фри. Что же у него за мать? Слишком занята и готовит только всякую дрянь, совершенно ненужную ребенку?

Она бы никогда не позволила своему ребенку такое есть. Никогда. Так и будет, когда она станет матерью. Точнее, и это волновало ее все больше, если станет. Кейт охватила грусть.

Рождество — праздник детей, а не одиноких взрослых. С Нейлом они расстались в феврале. Уже десять месяцев у нее никого не было, и изменений не предвиделось.

Мальчик заплатил наличными, вытащив купюры из пачки банкнотов, и принялся складывать покупки в пакеты. Когда она расписывалась на чеке и убирала карту, его уже не было.

Мокрые снежинки щекотали лицо, когда она открывала машину, но, судя по прогнозу, нет никакой надежды на то, что Рождество будет снежным. Мотор заводился с трудом, но наконец ожил, и она несколько минут слушала, как он громко тарахтит, прежде чем тронулась с места. Выехав на дорогу, увидела худенькую фигуру ребенка, согнувшегося под тяжестью пакетов.

Кейт остановилась.

— Можно тебя подвезти?

— Не надо, тут всего… — В следующий момент пакет лопнул, несколько бутылок вывалились на землю; одна из них, с кетчупом, разбилась.

Кейт вышла из машины, чтобы помочь.

— Залезай. Как ты все это понесешь? Я подброшу тебя до дома.

— Я… лучше не надо. — Он выглядел испуганным, и Кейт стало невыносимо его жалко. Она решительно загрузила пакеты в багажник, мальчик тем временем забрался на переднее сиденье.

Она проехала около мили; когда показался ряд недавно построенных домов и строительная площадка за ними, он сказал:

— Туда!

Кейт свернула на аллею с деревьями по обеим сторонам, проехала плавный поворот и табличку: «ВЕДУТСЯ РАБОТЫ. БЕЗ КАСКИ НЕ ВХОДИТЬ»

— Я Кейт, — сказала она. — А тебя как зовут?

— А мне на Рождество подарят компьютер, — произнес мальчик, не ответив на ее вопрос.

Еще через милю впереди показался особняк эпохи короля Эдуарда. Он выглядел заброшенным, и территория была не ухожена.

— Вы зайдете? — Мальчик повернулся к ней.

Кейт очень хотела зайти. Чтобы высказать родителям все, что о них думает.

— Я помогу тебе с покупками, — ответила она.

В глазах ребенка, как ей показалось, опять мелькнул страх.

— Хотите остаться с нами?

— Остаться? — Ей стало передаваться его беспокойство, от этого желание увидеть родителей возрастало. — Да, я пойду с тобой, — улыбнулась она. — Так как тебя зовут?

— Дэниел Хогарт. А вас?

— Кейт Робинсон.

Он побежал к двери и стал громко стучать. Ему открыла девочка лет семи, с черными волосами, повязанными бархатной лентой.

— Мы не глухие, — произнесла она.

Мальчик прошептал ей что-то на ухо, и она перевела взгляд на Кейт, держащую в руках два пакета. Остальные взяли дети.

В фойе стояла огромная елка, макушка ее была почти на уровне лестничной площадки наверху; елка была очень красиво украшена, с настоящими свечами, яркое пламя которых чуть подрагивало, будто шевелилось. У основания лежали затейливо упакованные подарки. В доме витал аромат камина, топленного настоящими дровами, и это вызвало ностальгические воспоминания о детстве.

Кейт прошла за детьми в кухню. Там за столом из сосны сидела девочка лет пяти и мальчик того же возраста в полосатом свитере и джинсах. Девочка читала, а мальчик с остервенением жал на кнопки электронной игрушки.

— Мой брат Люк и старшая сестра Эми, — сказал Дэниел и гордо вскинул голову. — Вы ведь останетесь с нами на Рождество, правда?

Кейт рассмеялась, только сейчас осознав, что мальчик говорил серьезно.

— Спасибо тебе, но не думаю, что вашим маме и папе это понравится.

Сидящие за столом дети одновременно повернулись к ней.

— Пожалуйста, не уходите, — попросила маленькая Эми.

— Пожалуйста, пожалуйста, — вторил ей Люк, и на глаза его навернулись слезы.

— Если вы уйдете, у нас не будет Рождества, — добавил Дэниел. — Останьтесь, пусть оно будет.

Дети выглядели опрятными, ухоженными, без синяков и ссадин. И все же лица их были очень грустными.

Не отводя глаз от Эми, Кейт спросила:

— А где ваши родители?

Эми молча потупила взгляд.

Кейт стало не по себе. Воображение рисовало жуткие картины. Родители лежат мертвые где-то в доме, а дети боятся ей признаться?

Внезапно по спине побежала дрожь, и она стала медленно отступать к выходу. К ней подбежал Дэниел и взял за руку. Кейт открыла входную дверь и с удивлением обнаружила, что идет сильный снег; пушистый белый ковер уже накрыл подъездную дорогу.

— Кейт, если вы с нами останетесь, может, тогда у нас будет Рождество.

— Что это значит, Дэниел?

— Если вы уйдете, мы не сможем открыть подарки.

Она посмотрела в его испуганные глаза и погладила по щеке.

— Я… сейчас вернусь, договорились?

— Все получится, только если вы останетесь, — с тоской произнес он.

— Что получится?