Многоножка

— Судя по вашему сценарию, я где-то неделю бухал не просыхая, — от своей роли Ромка явно веселился.

Тамара сказала ему, попытавшись осадить:

— Ну-ка убери ухмылку с лица! Сделай постный вид. Тебе грустно. Грустно и печально.

— Что, у меня выпивка кончилась?

— Ох уж эти мне твои остроты… — вздохнула она. — Ладно, давайте начнём. Сначала снимаем тикающие часы. Потом убранство комнаты. Потом нашего «героя».

Серёжа слегка поморщился.

— Как по учебнику… Стерильно и сыро.

— Рано для вашей критики, Сергей Афанасьевич, мы ещё даже ничего не сняли…

— Я не Афанасьевич, но претензия принята.

— Я запускаю, — сказала Нюра, прицелившись, и нажала на кнопку «REC».

Несколько секунд ребята стояли в тишине, слушая тиканье тех самых часов, что сейчас снимала камера. Первый кадр их будущего фильма появился в полной тишине, в неприбранной комнате Кости Соломина, «адаптированной» под квартиру находящегося в запое молодого человека Антона.

— Достаточно, наверное? — спросила Нюра где-то через полминуты и выключила запись.

Тамара пересмотрела её. Запись не представляла из себя ничего не обычного: на ней стрелки часов просто проделали путь примерно в сорок секунд.

— Ну ты чё там, привидение увидела? — спросил Ромка нетерпеливо.

— А тебе лишь бы поёрничать! Ладно, давайте следующий кадр.

— Может, сцену? — спросил Костя, переставляя камеру. Тамара взглянула на него.

— А есть разница?

— Есть, — ответила Нюра. — Правильнее сказать: снимаем следующую сцену. Даже если в ней ничего не происходит, это всё ещё сцена.

— Как в театре?

— Ага, как в театре. Ну, режиссёр… командуй.

— Ладно… Свет-камера, мотор!

— А по факту ни света, ни мотора… — буркнул про себя Костя, когда кнопка уже была нажата. Тамара шикнула на него.

— Да ладно, звук-то уберём потом… — тихо сказала Нюра, не отрываясь от камеры.

Тамару завораживало и радовало то, как совместная работа преобразила стаккатовцев. Или, вернее сказать, направила их силы в нужное русло: на съёмки пришёл даже Саша Солнышев, который не принимал активного участия ни в чём, кроме монтажа, а кадры с ним были ещё не скоро.

Агата, выслушавшая их задумку и рассмотревшая чертежи, за один вечер сделала несколько правок, зашив в сценарии сюжетные дыры и удобно расписав всё по кадрам. По её словам, ей это стоило четырёх часов непрерывного труда, однако как они пролетели — она сама не заметила, настолько была увлечена. За это Тамара обещала накупить ей целую гору сладостей, а также почётное место в первом ряду на предпоказе.

Последнее было шуткой — Тамара посадила бы Агату на это место в любом случае.

Любопытно было, что и Ромка по какой-то причине не выглядел так, будто его насильно заставили сюда прийти. Он по-прежнему язвил по поводу и без, но, когда это было нужно, слушался и старался по-настоящему отыгрывать то, что от него требовалось. Знала это Лебедева или нет, но определённые задатки у Ромки явно были — это даже Тамара заметила.

Первые два часа съёмок в комнате ушли на первую минуту фильма.

Далее по сценарию требовалось одеваться и выходить на улицу — но там всё ещё таял снег, было сыро и некрасиво. Поэтому решили сначала отснять все сцены в помещении, а после — все, что на улице.

— А мы точно успеем?

— Не факт. До какого числа можно присылать работы?

— Я смотрел в Интернете, что до пятнадцатого апреля включительно.

— Времени не так уж и много, — рассудила Тамара. — Тогда давайте составим список, в какой из дней что снимаем.

— Сложновато будет, я думаю, — засомневалась Нюра. — У нас троих в апреле новых уроков добавят. Мы можем не смочь в некоторые дни, кроме выходных. А ведь ещё и в «Стаккато» занятия. По своим дням Лебедева пропусков не прощает.

— А ты, Ром?

— У меня тоже кое-какие дела есть, — расплывчато ответил тот. Тамара догадывалась, какие, но не хотела давать мыслям ход.

— Понятно… Тогда давайте в дни, когда у кого-то завал, собираться минимумом людей, чтобы всё отснять до нужного срока? Ну или мы будем звать Ксюху там, или Колобка, чтобы подсобили.

— А камера?

— Может, пусть в клубе останется на апрель? Чтобы у нас, в случае чего, был к ней доступ…

Серёжа поморщился — ему явно не очень нравилась такая идея. Тамара отчасти понимала его: камера мало того, что снимала хорошо и выглядела весьма дорогостояще, так ещё и принадлежала не совсем Серёже…

— Без графика нам в любом случае никак, — сказала Нюра. — Это Тамара правильно решила. Нам и правда нужно составить, хотя будет и тяжело…

— Ну никто и не говорил, что будет легко.

— Ребят, я без базара вам, конечно, доверяю, — сказал Серёжа, — но блин, лучше вам не знать, сколько стоит эта камера. Мне стрёмно будет оставлять её в клубе.

— А у нас там есть сейф какой-нибудь, или что-то вроде?

— У Светы, вроде, был, но она им не пользуется, — сказала Нюра.

Тамара глянула на Серёжу.

— Ну как тебе идея?

* * *

Сейф в «Стаккато» действительно существовал: старый, пыльный и тяжёлый, с крутящимся кодовым замком. Только вот вытащить его из Светиного кабинета было невозможно. То ли он действительно был настолько тяжёлым, то ли его для надёжности чем-то прикрутили к полу.