Многоножка

Ромка зло зыркнул на него, но ничего не сказал. Саша сердито скрестил руки на груди. Тамаре показалось — ещё чуть-чуть, и эти двое начнут метать молнии. Она поплотнее вжалась в тёмный угол.

— Алло? Здравствуйте, мы в лифте застряли… Какой адрес? — Серёжа повернул голову к Тамаре. Та назвала, и он повторил в трубку. — Да… Не знаю, какой этаж. Ага… — помолчал, слушая что-то. — В каком смысле… Ладно, хорошо…

Ответ звучал не слишком уверенно. Завершив звонок, он оглядел ребят.

— Ну что… Мы попали, братцы.

— Что тебе сказали?

— Тётка сказала, что пошлёт кого-нибудь за нами, но не знает наверняка, что он сможет сделать, потому что в доме отключили электричество.

— Чего?! Днём в субботу?! — ужаснулся Саша. — Так ведь не делают!

— Делают, — мрачно и скучно произнёс Ромка. — В нашей дыре и не такое бывает. Я как-то раз…

— Меня твои истории не волнуют, — перебил его Саша. — Главное — через сколько мы выберемся отсюда?

— Откуда мне знать? — Серёжа, кажется, тоже начинал на него сердиться. — Если будешь дёргаться, нам это точно не поможет. Успокойся.

— Вообще чёт он нервный какой-то…

— Да он всегда таким был.

— Ещё пообсуждайте меня здесь! Я вообще-то всё слышу!

Тамара ощущала невероятную неловкость — настолько сильную, что голова кружилась. К двум метателям искр, кажется, был готов присоединиться третий, и ситуации это нисколько не помогало. Если она не вставит свои пять копеек, всё может обернуться очень плохо… Но что можно сказать трём парням, уже готовым сорваться друг на друга?

— Да больно нам надо обсуждать такого, как ты.

— Пошёл ты.

— Слышь, парень, за базаром следи, ладно? — Ромка подступил вплотную к Саше. — А то что-то у меня кулаки сегодня чешутся…

— Отвали! Я тебе ничего не сделал!

— Успокойтесь оба, — вздохнул Серёжа. — Драться будете, как выберемся отсюда.

— Да он зассыт и сбежит…

— Ром, — сказала Тамара дрожащим голосом. — Остынь. Не лезь к Саше.

Он обернулся к ней, посветив в её сторону телефоном.

— «К Саше»? А чего это ты его защищаешь? Вы что, друзья с ним, что ли?

— Д… — Тамара на секунду замешкалась: а считал ли её Саша другом всё это время? — Да! Он мой друг, ясно?

— Ты поаккуратнее с ним, — сказал ей Серёжа. — А то Нюра с ним вон тоже «просто дружила»…

Тамара хлопнула себя по лицу: вмешивайся, не вмешивайся — ситуация с каждой секундой становилась всё хуже, потому что никто из троицы, кажется, не собирался останавливаться во взаимных обвинениях. И каждому из них явно было, что предъявить другому…

— Слушай, нашёл, что вспомнить, а! Это было давно, и вообще тебя не касается…

— Ещё как касается. Нюра мой друг, а ты…

— Она и моим другом была тоже!

— Ты у неё об этом спрашивал?

— Спрашивал! В отличие от тебя. Вы с этим придурком никогда у неё ничего не спрашиваете, просто тащите её за собой…

— Костя-то тебе чем не угодил, эй? — голос Серёжи стал напряжённым. — Ты на него бочку не кати…

— Ой, а что ты мне сделаешь?

— А НУ ХВАТИТ!!!

Тамара крикнула это настолько громко, что даже немного перешла на визг, а Саша от неожиданности выронил телефон. Тот бухнулся на пол экраном вниз, и света в кабине стало меньше. Все напряжённо смотрели на неё, а Тамара на них глядела дико, будто вот-вот кинется.

— Разошлись по разным углам!!! — рявкнула она до рези в горле, сжав рукоять Стикера. — Кто начнёт рыпаться, получит по лицу! И это я сейчас не шучу, уж поверьте! Быстро отошли друг от друга!!!

Саша не двинулся с места, потому что и так стоял у стены: он просто замер, подняв телефон с пола. Ромка действительно по какой-то причине отступил назад, а Серёжа от него отодвинулся. Всё это произошло в пару секунд, так что они все, возможно, сделали это как-то машинально.

— Вы двое, запомните раз и навсегда: Саша мой друг, и это не обсуждается, — сказала Тамара в сторону Ромки и Серёжи. — Тот, кто станет против этого возражать, получит по лицу Сти… то есть тростью. А ты! — Стикер внезапно взлетел в воздух, указав на Сашу Солнышева. — Не смей плохо отзываться о ком-то из «Стаккато» в моём присутствии! Они и мои друзья тоже, и выслушивать подобное я не стану!

Голос её звучал в тишине лифта зло и твёрдо. Тамара даже почувствовала, что слегка осипла, а руки дрожали от злости. Но то, что ей нужно было сказать, она сказала, и теперь чувствовала, как за её плечами расправляются крылья.

— А теперь давайте вместе думать, как выбраться отсюда. Вместо того, чтобы сраться друг с другом.

Ромка тяжело выдохнул.

— Ну ты даёшь…

— Нам просто нужно подождать, пока кто-нибудь придёт, — сказал Серёжа. — Лифтёрша же сказала, что попробует что-то сделать, кого-то позвать.

— Но это когда ещё будет, — вздохнул Ромка.

Они помолчали, стоя по разным углам лифта. Свет от телефонов причудливо плясал в зеркале. Каждый подумал о чём-то своём. Тамара — про то, как её угораздило попасть в такую передрягу.

Главное не застрять здесь слишком надолго. Егор будет волноваться, если не дозвонится, да и родители могут вернуться…

Промёрзшие колени неприятно ныли. Тамара растёрла их пальцами свободной руки, спиной упёршись в стену рядом с зеркалом.

— Холодно здесь, — шепнул Саша.