Когда автобус подъехал к охраняемым воротам города, Ксения отправилась встречать своего благочестивого гостя, не совсем ясно представляя себе как он выглядит.
Священник, человек лет шестидесяти, был небольшого роста и изящного телосложения. Судя по всему он был в хорошей физической форме, хотя выходя из автобуса, проявил некоторую скованность движений. Раздался треск фотоаппаратов.
Да, да, именно
Никакой черной сутаны не было и в помине. Ее костюм состоял из просторной рубашки, в которой судя по всему, было удобно и не слишком жарко, и широких брюк. Такую одежду вполне мог носить любой представитель касты «белых воротничков:» какой-нибудь бухгалтер, или исследователь космоса, вроде тех, что набрал Фрэнк Полис, или даже юрист, каким была сама Ксения. Лишь тоненькая белая полоска пасторского воротничка свидетельствовала о том, что она занимается совсем иной деятельностью.
На ее лице, защищенном от солнца широкополой, но вполне практичной шляпой, появилась улыбка. Она была адресована Ксении. — Вы должно быть мисс Макарова?
— Зовите меня Ксения. А как вас называть?
— Дороти Чаум, — ответила она, и ее улыбка стала чуть менее естественной. — К счастью, я не Мать и не Отец. Так что вы должны называть меня просто Дороти.
— Рада видеть вас здесь, мисс…Дороти.
Дороти, как от назойливых мух, отмахнулась от жужжащих вокруг нее камер. А ты настоящая лицемерка. Впрочем, я попытаюсь тебя как можно меньше беспокоить, подумала она и перевела взгляд поверх головы Ксении. С явным любопытством, она пыталась разглядеть ракетодром.
Возможно это не худший вариант, подумала Ксения.
На самом деле, Ксения была решительно против этого визита и сказала об этом своему шефу. — С какой стати, Фрэнк! Ведь это же место подготовки к запуску космического корабля. Здесь носят защитные шлемы. Здесь не место нимбам!
Сорокапятилетний Фрэнк Полис, отличался живым, неугомонным характером. Несмотря на то, что его офис был оборудован кондиционером, он обливался потом. — О ее прибытии говорится в сообщении, которое пришло по электронной почте, — сказал он, хлопнув рукой по дисплею. — Эта персона, действуя от имени Папы Римского, будет заниматься сбором сведений о нашей миссии…
— О, Боже! Фрэнк, ведь
По выражению взгляда Фрэнка она поняла, что он хочет сказать:
— Ватикан является одним из наших основных спонсоров. Они имеют право доступа.
— Церковь использует нас как один из способов восстановления своих прежних позиций, — мрачно возразила она.
Это было правдой. В новом тысячелетии Церкви пришлось восстанавливать многое из того, что было разрушено в ходе многочисленных кризисов, потрясавших ее на рубеже столетий: сексуальных скандалов, финансовых нарушений, и осведомленности людей об ужасных страницах истории христианства, среди которых главными были инквизиция и крестовые походы.
— Мы не должны забывать, — мрачно настаивала Ксения, — об отказе Церкви признать права женщин на воспроизведение потомства и обратиться с призывом увеличить рост населения, ведь именно этих позиций она придерживалась вплоть до 2013 года. Это историческая несправедливость, которая должна стать наряду с…
— Никто и не спорит, — мягко заметил Фрэнк, — но кого ты обвиняешь в бесстыдстве? Их или нас? Послушай, мне нет никакого дела до Церкви. Все что меня интересует, это их деньги. А у них и сейчас этого добра выше крыши. Церкви как и любому другому спонсору даровано право на кусок пиаровского пирога.
— Порой мне кажется, что ты взял бы деньги у самого дьявола, если бы это помогло твоему Большому Дурацкому Ускорителю хотя бы на йоту приблизиться к стартовой площадке.
— У нас здесь появилась целая компания приверженцев культа близкого конца Света, тех самых, которые считают, что гайджин это демоны, посланные чтобы нас покарать, или что-то в этом роде. Так вот, я думаю, что теперь наверное приму деньги не только от Церкви. Чтож, по крайней мере это станет свидетельством равновесия сил.
Фрэнк обнял Ксению за плечи, правда для этого ему пришлось довольно высоко поднять собственную руку, и вывел девушку из кабинета.
— Ксения, эта знахарка наверняка скоро уедет. Поверь мне, что тебе гораздо легче будет развлекать священника, нежели кого-нибудь из тех денежных мешков, которых мы вынуждены ублажать.
—
— Своди ее на лекцию. Это убьет пару часов.
— Какую еще лекцию?