Читаем Многослов-1: Книга, с которой можно разговаривать полностью

Если говорить объективно: абсолютная независимость невозможна нигде, в том числе и в человеческих отношениях. Но кому здесь нужна объективность?

Развитие души, поступки, размышления, короче говоря, жизнь человека определяется не тем, независим ли он на самом деле (такая независимость, разумеется, невозможна), а тем, ощущает ли он себя независимым.

Сразу заметим: независимость и пофигизм – это две большие разницы. Независимый человек – это не тот, кто никого не слышит, плюет на чужие мнения и прет вперед, словно безумный бык на родео.

Независимый человек – это тот, кто свои суждения строит самостоятельно. При этом он может выслушивать чужие мнения, но суждения собственные будет выносить сам, лично, ориентируясь только на свое понимание мира, в том числе и на собственное понимание чужих точек зрения.

Я не знаю, откуда берутся люди, ощущающие себя независимыми. Наверное, от воспитания, от родителей, от детства... Я знаю только, что обстоятельства жизни не делают человека более или менее зависимым.

В принципе, конечно, даже независимого человека можно сломать. Но это уже, что называется, форс-мажор: тюрьма или война. В подавляющем большинстве случаев человек, рожденный независимым, независимым и умирает.

Независимость сродни интеллигентности: ее трудно сымитировать и практически невозможно уничтожить.

Для нас «независимость» – слово позитивное, качество сугубо положительное. Большинство из нас убеждены: быть независимым – может быть, и трудно, но правильно.

Мне же кажется, что слово это абсолютно меняет свой знак в зависимости от того, от кого именно вы хотите быть независимым. (Простите за тавтологию, но как сказать лучше – не знаю.)

Независимость от людей окружающего мира – благородна и прекрасна.

Независимость от людей ближнего круга – порочна, ужасна и отвратительна.

Человек, у которого нет собственного мнения, который зависит от толпы, от начальства, от косых взглядов, вряд ли сможет совершить в жизни что-то стоящее.

Однако, например, любовь – это всегда зависимость от другого человека, от его настроений, мыслей, от его образа жизни. Если человек борется за свою независимость в любви, значит, он любит не другого, а самого себя. Или свою любовь к другому человеку. Так тоже бывает.

Но даже в отношениях с людьми дальнего круга не стоит холить свою независимость. Она, как хвост у ослика Иа-Иа, – или есть, или нет. И если вы ощущаете себя зависимым – это вовсе не зазорно. Просто тогда у вас возникает проблема выбора тех людей, от которых стоит зависеть.

Если же вы ощущаете себя независимым, то не стоит, мне кажется, относиться к независимости, как к ордену. Это просто качество, которое почему-то Господь (или природа) дали именно вам.

Самое же главное, на мой взгляд, понять, как вам проще жить – в состоянии зависимости или независимости. И в зависимости от этого (ну, никак иначе не скажешь!) строить свою жизнь.

НЕНАВИСТЬ

Ненависть – самое сильное негативное чувство, которое может испытывать один человек по отношению к другому. Испытывая ненависть по отношению к кому-то, мы желаем этому человеку смерти.

То есть, как мне кажется, если мы кого-то недолюбливаем, если он нас раздражает – это еще не ненависть. В момент, когда она возникает, слова «я тебя ненавижу!» и «чтоб ты сдох!» становятся синонимами.

Поскольку нам неведомо, как влияют помыслы на нашу собственную жизнь, необходимо, как мне кажется, с большой осторожностью и, я бы даже сказал, тревогой относиться к возникновению в нашей душе ненависти.

Ведь смерть – это то, что находится в компетенции Бога, но никак не человека. Ненавидящий заходит за те пределы, за те границы, за которые заходить не следует.

В сущности, ненависть – это нарушение заповеди «не убий!», но в помыслах.

Мне кажется, ненависть чернит душу. Очевидно же, что желание смерти ближнего никак не сказаться на душе человека не может.

Тут бы надо написать, что, коль скоро ненависть – такое ужасное чувство, необходимо его в себе подавлять. И, в принципе, это будет верно.

Однако, если смотреть на жизнь реально, нужно признать: редкий человек может прожить на Земле, ни разу никого не возненавидев.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Семиотика, Поэтика (Избранные работы)
Семиотика, Поэтика (Избранные работы)

В сборник избранных работ известного французского литературоведа и семиолога Р.Барта вошли статьи и эссе, отражающие разные периоды его научной деятельности. Исследования Р.Барта - главы французской "новой критики", разрабатывавшего наряду с Кл.Леви-Строссом, Ж.Лаканом, М.Фуко и др. структуралистскую методологию в гуманитарных науках, посвящены проблемам семиотики культуры и литературы. Среди культурологических работ Р.Барта читатель найдет впервые публикуемые в русском переводе "Мифологии", "Смерть автора", "Удовольствие от текста", "Война языков", "О Расине" и др.  Книга предназначена для семиологов, литературоведов, лингвистов, философов, историков, искусствоведов, а также всех интересующихся проблемами теории культуры.

Ролан Барт

Культурология / Литературоведение / Философия / Образование и наука
Голос как культурный феномен
Голос как культурный феномен

Книга Оксаны Булгаковой «Голос как культурный феномен» посвящена анализу восприятия и культурного бытования голосов с середины XIX века до конца XX-го. Рассматривая различные аспекты голосовых практик (в оперном и драматическом театре, на политической сцене, в кинематографе и т. д.), а также исторические особенности восприятия, автор исследует динамику отношений между натуральным и искусственным (механическим, электрическим, электронным) голосом в культурах разных стран. Особенно подробно она останавливается на своеобразии русского понимания голоса. Оксана Булгакова – киновед, исследователь визуальной культуры, профессор Университета Иоганнеса Гутенберга в Майнце, автор вышедших в издательстве «Новое литературное обозрение» книг «Фабрика жестов» (2005), «Советский слухоглаз – фильм и его органы чувств» (2010).

Оксана Леонидовна Булгакова

Культурология
Крылатые слова
Крылатые слова

Аннотация 1909 года — Санкт-Петербург, 1909 год. Типо-литография Книгоиздательского Т-ва "Просвещение"."Крылатые слова" выдающегося русского этнографа и писателя Сергея Васильевича Максимова (1831–1901) — удивительный труд, соединяющий лучшие начала отечественной культуры и литературы. Читатель найдет в книге более ста ярко написанных очерков, рассказывающих об истории происхождения общеупотребительных в нашей речи образных выражений, среди которых такие, как "точить лясы", "семь пятниц", "подкузьмить и объегорить", «печки-лавочки», "дым коромыслом"… Эта редкая книга окажется полезной не только словесникам, студентам, ученикам. Ее с увлечением будет читать любой говорящий на русском языке человек.Аннотация 1996 года — Русский купец, Братья славяне, 1996 г.Эта книга была и остается первым и наиболее интересным фразеологическим словарем. Только такой непревзойденный знаток народного быта, как этнограф и писатель Сергей Васильевия Максимов, мог создать сей неподражаемый труд, высоко оцененный его современниками (впервые книга "Крылатые слова" вышла в конце XIX в.) и теми немногими, которым посчастливилось видеть редчайшие переиздания советского времени. Мы с особым удовольствием исправляем эту ошибку и предоставляем читателю возможность познакомиться с оригинальным творением одного из самых замечательных писателей и ученых земли русской.Аннотация 2009 года — Азбука-классика, Авалонъ, 2009 г.Крылатые слова С.В.Максимова — редкая книга, которую берут в руки не на время, которая должна быть в библиотеке каждого, кому хоть сколько интересен родной язык, а любители русской словесности ставят ее на полку рядом с "Толковым словарем" В.И.Даля. Известный этнограф и знаток русского фольклора, историк и писатель, Максимов не просто объясняет, он переживает за каждое русское слово и образное выражение, считая нужным все, что есть в языке, включая пустобайки и нелепицы. Он вплетает в свой рассказ народные притчи, поверья, байки и сказки — собранные им лично вблизи и вдали, вплоть до у черта на куличках, в тех местах и краях, где бьют баклуши и гнут дуги, где попадают в просак, где куры не поют, где бьют в доску, вспоминая Москву…

Сергей Васильевич Максимов

Публицистика / Культурология / Литературоведение / Прочая старинная литература / Образование и наука / Древние книги