Читаем Многослов-1: Книга, с которой можно разговаривать полностью

У Константина Михайловича Симонова – на мой взгляд, выдающегося поэта, – есть стихотворение, написанное в разгар войны, в июле 1942 года, заканчивается оно такими строками про фашистов:

Так убей же хоть одного!Так убей же его скорей,Сколько раз увидишь его,Столько раз его и убей!

Надо сказать, что в поздних сборниках Симонов эти стихи не перепечатывал.

Когда убили твоих родных, твоего ребенка, когда уничтожают твою Родину, когда идет война, ненависть вспыхивает как ответ на убийства. Мы желаем смерти убийце.

Наверное, с точки зрения христианской морали и это неверно. Но война тем и ужасна, что она создает собственную мораль, и у меня, человека не нюхавшего по-настоящему пороха, не поднимется рука осуждать тех, кто жил по законам военной морали.

Когда тебя предает любимый человек, он тем самым убивает тебя. Конечно, опять же с точки зрения христианского всепрощения, надо его простить, и по-настоящему будет мудр и велик тот, кому удастся это сделать. Однако, когда в этой ситуации возникает ненависть, она мне понятна.

Но когда ненависть возникает на кухне в коммунальной квартире или когда начинают желать смерти тому, кто сделал карьеру или прославился, мне лично это трудно понять.

Короче говоря, мне кажется, что любому из нас необходимо помнить: ненависть – это очень сильное чувство и, по возможности, нужно уметь контролировать его в себе.

Ненависть – это удар в собственную душу. Нужны очень серьезные обстоятельства, чтобы калечить собственную душу.

Мудрые люди считают, что таких обстоятельств вовсе быть не может... У меня, признаюсь, не всегда получается брать с них пример. Но, может быть, у вас получится?

А мы пока поговорим о том, что в бытовой жизни, увы, подчас предшествует ненависти. Побеседуем о неприязни.

НЕПРИЯЗНЬ

В психологии есть такое понятие, которое называется очень мудрено – межличностная аттракция. Означает оно следующее: никак не объяснимый и ничем не мотивированный процесс предпочтения одних людей другими. Вот приходим мы в незнакомую компанию и из десятка людей почему-то выбираем одного-двух, с кем и начинаем общаться.

Иногда с межличностной аттракции начинается любовь или большая дружба. А иногда ничего не начинается, пообщались да и разошлись.

Притяжение людей друг к другу объяснить невозможно. Казалось бы, нам нравится определенный человеческий тип – скажем условно – интеллигент. Но вдруг мы оказываемся рядом с, условно говоря, простаком и понимаем, что нам с этим человеком интересно, и мы испытываем к нему симпатию.

Поскольку невозможно объяснить приязнь, очевидно, что и неприязнь понять столь же затруднительно.

Неприязнь – это ничем не объяснимая и ничем не мотивированная отрицательная реакция на человека.

Дабы неприязнь не испортила жизнь, мне кажется, неплохо знать некоторые ее свойства.

В связи с тем, что неприязнь возникает непонятно почему, ее не стоит анализировать, разбираясь, какова причина ее возникновения.

Неприязнь, как и приязнь, надо принимать как данность. В конце концов, нас ведь не удивляет, что кого-то непонятно почему трогает картина заката. А другого она оставляет равнодушным. Кому-то нравится поле ромашек, а кому-то – урбанистический пейзаж. Стоит ли удивляться тому, что люди нам тоже нравятся или не нравятся беспричинно?

Ни в коем случае нельзя идти на поводу у неприязни.

Поскольку это чувство немотивированное, нелепо думать, что оно продиктовано, например, интуицией. Человек не нравится не потому, что вам так подсказывает интуиция, а не почему, просто так, беспричинно.

Если, скажем, вы устроились на работу и вам сразу не понравился начальник, глупо и неверно строить свои отношения, исходя из этого первого впечатления. Вы невольно начнете подыскивать в поведении шефа черты, которые будут подтверждать ваш негативный взгляд. Понятно, что ни к чему хорошему это не приведет.

Неприязнь – чувство кратковременное, оно непременно во что-нибудь да перерастет.

Вы увидели человека, и он вам не понравился, но обстоятельства вынуждают вас продолжать общение. В процессе общения или совместной работы первоначальная неприязнь может перерасти в приязнь, если человек докажет, что первое впечатление было неверным. К слову сказать, это излюбленный киношный сюжет: если в первом кадре мужчина и женщина друг другу не понравились, то будьте уверены, что в последнем – они непременно сольются в поцелуе.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Семиотика, Поэтика (Избранные работы)
Семиотика, Поэтика (Избранные работы)

В сборник избранных работ известного французского литературоведа и семиолога Р.Барта вошли статьи и эссе, отражающие разные периоды его научной деятельности. Исследования Р.Барта - главы французской "новой критики", разрабатывавшего наряду с Кл.Леви-Строссом, Ж.Лаканом, М.Фуко и др. структуралистскую методологию в гуманитарных науках, посвящены проблемам семиотики культуры и литературы. Среди культурологических работ Р.Барта читатель найдет впервые публикуемые в русском переводе "Мифологии", "Смерть автора", "Удовольствие от текста", "Война языков", "О Расине" и др.  Книга предназначена для семиологов, литературоведов, лингвистов, философов, историков, искусствоведов, а также всех интересующихся проблемами теории культуры.

Ролан Барт

Культурология / Литературоведение / Философия / Образование и наука
Голос как культурный феномен
Голос как культурный феномен

Книга Оксаны Булгаковой «Голос как культурный феномен» посвящена анализу восприятия и культурного бытования голосов с середины XIX века до конца XX-го. Рассматривая различные аспекты голосовых практик (в оперном и драматическом театре, на политической сцене, в кинематографе и т. д.), а также исторические особенности восприятия, автор исследует динамику отношений между натуральным и искусственным (механическим, электрическим, электронным) голосом в культурах разных стран. Особенно подробно она останавливается на своеобразии русского понимания голоса. Оксана Булгакова – киновед, исследователь визуальной культуры, профессор Университета Иоганнеса Гутенберга в Майнце, автор вышедших в издательстве «Новое литературное обозрение» книг «Фабрика жестов» (2005), «Советский слухоглаз – фильм и его органы чувств» (2010).

Оксана Леонидовна Булгакова

Культурология
Крылатые слова
Крылатые слова

Аннотация 1909 года — Санкт-Петербург, 1909 год. Типо-литография Книгоиздательского Т-ва "Просвещение"."Крылатые слова" выдающегося русского этнографа и писателя Сергея Васильевича Максимова (1831–1901) — удивительный труд, соединяющий лучшие начала отечественной культуры и литературы. Читатель найдет в книге более ста ярко написанных очерков, рассказывающих об истории происхождения общеупотребительных в нашей речи образных выражений, среди которых такие, как "точить лясы", "семь пятниц", "подкузьмить и объегорить", «печки-лавочки», "дым коромыслом"… Эта редкая книга окажется полезной не только словесникам, студентам, ученикам. Ее с увлечением будет читать любой говорящий на русском языке человек.Аннотация 1996 года — Русский купец, Братья славяне, 1996 г.Эта книга была и остается первым и наиболее интересным фразеологическим словарем. Только такой непревзойденный знаток народного быта, как этнограф и писатель Сергей Васильевия Максимов, мог создать сей неподражаемый труд, высоко оцененный его современниками (впервые книга "Крылатые слова" вышла в конце XIX в.) и теми немногими, которым посчастливилось видеть редчайшие переиздания советского времени. Мы с особым удовольствием исправляем эту ошибку и предоставляем читателю возможность познакомиться с оригинальным творением одного из самых замечательных писателей и ученых земли русской.Аннотация 2009 года — Азбука-классика, Авалонъ, 2009 г.Крылатые слова С.В.Максимова — редкая книга, которую берут в руки не на время, которая должна быть в библиотеке каждого, кому хоть сколько интересен родной язык, а любители русской словесности ставят ее на полку рядом с "Толковым словарем" В.И.Даля. Известный этнограф и знаток русского фольклора, историк и писатель, Максимов не просто объясняет, он переживает за каждое русское слово и образное выражение, считая нужным все, что есть в языке, включая пустобайки и нелепицы. Он вплетает в свой рассказ народные притчи, поверья, байки и сказки — собранные им лично вблизи и вдали, вплоть до у черта на куличках, в тех местах и краях, где бьют баклуши и гнут дуги, где попадают в просак, где куры не поют, где бьют в доску, вспоминая Москву…

Сергей Васильевич Максимов

Публицистика / Культурология / Литературоведение / Прочая старинная литература / Образование и наука / Древние книги