Многоценная жемчужина

Парис же пребывал в мете том, возрастая и прилежа к чтению, так что стал речист и в науках искушен, и слово похвальное сочинил Афродите, мудрствуя, что-де ни Паллада, ни Гера ее превзойти не могут; Афродита же, сказывал он, вожделение есть, и от вожделения-де всё порождается. Сего ради баснословствуют, будто судить призван был Парис меж Палладою, Герою и Афродитою и присудил Афродите яблоко, сиречь победу. Витийствовал же он так, что-де вожделение, которое есть Афродита, всё порождает:[101] и чад, и премудрость, и воздержанность, и художества, и всё прочее, как в человеках разумных, так и в скотах бессловесных; и нет будто ничего ни превыше вожделения, ни отменнее его. Оным же Парисом сочинен был и гимн к Афродите, надписанный «Пояс».

Когда же минул ему год тридцать второй, Приам, разочтя, что сроку тридцатилетнему, вещанием оным о Парисе предреченному, конец пришел, послал за Александром тем, Парисом тож, и повелел привести его из деревни со всякою честию; ибо любил его Приам.

И вышел Приам во сретение сына своего; и сам он, и синклитики его с ним, и все братья его, и все люди градские. И так вступил в Трою Парис оный, на тридцать третьем году жизни своей, в месяце ксанфике, сиречь апреле.

И нашел Приам, что всем Парис хорош — и красою, и силою, и беседою; и повелел ему взять дары и плыть в Элладу, дабы пожрать там жертву Аполлону Дафнейскому, каковой, мыслил Приам, умилится над старостию его и пронесет беду; ведь минул уже срок, вещанием предреченный. И написал царь Приам для Париса грамоты ко всем царям и топархам[102] земли Эллинской, прося принять сына своего Париса, Александра тож, отходящего молебствия ради, сиречь Аполлону жертву пожрать; и отпустил Париса оного, послав с ним и дары царям тем. И отплыл тот в месяце десии, сиречь июне, в день осьмнадцатый, скончав дней пребывания своего в Трое пятьдесят и семь, имея с собою дары царские во множестве, а сопровождаемый сотнею мужей фригийских, юношей бодрых.

И прибыл он во град эллинский, именуемый Спарта, управляемый же царем, или топархом, Менелаем, сыном Плисфеновым. А был Менелай тот воспитан при дворе Атрея, царя аргивян, купно с Агамемноном, сыном царевым; сего ради называли обоих Атридами.

Собирался же Менелай немедля плыть со сродниками своими на Крит, жертвы пожрать желая Зевсу и Европе в Гортине, городе критском, когда прибыл к нему во град Спарту Парис. А был у Менелая обычай такой: на каждый год в те же дни вершить обряды положенные и жертвоприношения, память чествуя Европы, прародительницы своей. Но принял он Александра, Париса тож, и грамоту Приама, царя Фригийского и Асийского, и царские дары взял; самого же Париса Александра обнял, и оказал ему благоволение, как собственному своему сыну, и всякую честь воздал, и определи ему проживать и кормиться в собственных своих палатах, и дозволил оставаться во граде том, сколько тот пожелает, попросив продлить пребывание свое, пока не отдохнет Парис от тягот пути, и лишь потом идти в святилище Аполлоново, дабы исполнить повеление о жертве. После же, устроив его и даровав слуг многих и в собственные свои палаты приняв, поспешно отплыл Менелай на Крит.

Итак, пока пребывал Менелай на Крите, жертвы принося Зевсу Астерийскому и Европе во граде Гортине, случилось Елене сойти в сад возле палат своих, прогуливаться купно с Ефрою, сродницею Менелаевою через Пелопа, и Клитемнестрою из рода Европина. Парис же, украдкою в сад заглянув и цвет красоты Елениной приметив, уязвлен был любовию к ней; действуя через Ефру, сродницу Менелаеву из рода Пелопова, и Клитемнестру из рода Европы, совратил он Елену, похитил ее и бежал на кораблях троянских, с ним бывших, захватив с собою денег триста литр, и драгоценностей много весьма, и серебра, — купно с Ефрою из рода Пелопова и Клитемнестрою из рода Европы, и еще с пятью рабынями, постельничими Елены. И направился он к Сидону,[103] а оттуда к Протею,[104] царю Египетскому, и думать позабыв о посещении святилища Аполлонова и о принесении жертвы в земле Эллинской.

Когда же проведали воины, дворец Менелаев стерегшие, о бегстве Еленином, устрашились они и отрядили немедля воинов трех из Спарты, града эллинского, в Гортину, град критский, к царю Менелаю с вестью о том, что похитил Елену Парис, а с нею прихватил и Ефру, сродницу цареву, и Клитемнестру. И был Менелай, услышав сие, как в уме поврежден, и много гневался на Ефру, ибо возлагал прежде на целомудрие ее надежду особливую. Немедля вернулся он морем в Элладу, во град Спарту, и всюду разослал людей на поиски Елены, и Париса, и сущих с ними. Но не нашли их.

По прошествии же времени прибыл из Египта в Трою Парис, везя с собою Елену, и деньги, и всё богатство ее. Когда же увидели Приам и Гекаба Елену подле Париса, изумились они красоте ее и вопросили ее, кто она и кто предки ее. Елена же ответила: