Мобилизационная стратегия хозяйственного освоения Сибири

В этих условиях высшее руководство СССР стремилось найти наиболее эффективные способы закрепления кадров оборонной промышленности. В качестве одного из них рассматривался перевод рабочих, занятых в производстве вооружения и боеприпасов, на положение военнослужащих Красной армии. В сентябре 1938 г. по инициативе Комитета обороны (КО) на одном из авиационных заводов (№ 22) начался эксперимент по борьбе с текучестью рабочей силы. Военнообязанные работники предприятия объявлялись мобилизованными: отныне они подчинялись нормам дисциплинарного устава РККА и в случае нарушения трудовой дисциплины судились военным трибуналом. В феврале 1939 г. в соответствии с проектом положения «О военизированном предприятии», КО предложил распространить данный порядок на оборонное производство в целом. Однако его в ведение на заводе № 22 привело к снижению трудовой мотивации рабочих. В результате в июле 1940 г. работники предприятия были демобилизованы и переведены в статус «гражданских»[191].

Тем не менее, отказ от милитаризации труда не означал прекращения поиска методов борьбы с хаотичным движением рабочей силы. Указом Президиума Верховного Совета СССР (ПВС СССР) от 26 июня 1940 г. «О переходе на восьмичасовой рабочий день, на семидневную рабочую неделю и о запрещении самовольного ухода рабочих и служащих с предприятий и учреждений» трудящиеся лишались права менять место работы по собственному желанию. За самостоятельный уход с предприятия или из учреждения предусматривалось наказание в виде тюремного заключения на срок от двух до четырех месяцев, за прогул – в виде исправительно-трудовых работ на срок до шести месяцев с удержанием 25 % заработка[192]. Введение административной и уголовной ответственности за нарушение производственной дисциплины отчасти являлось воплощением инициатив Комитета обороны. Однако его идея о военизированном предприятии оказалась невостребованной: все рабочие и служащие без исключения оставались в компетенции гражданского правосудия.

Введение в действие указа ПВС СССР от 26 июня 1940 г. привело к тому, что одним из важнейших регуляторов трудового поведения работников стала угроза судебного преследования за совершение дисциплинарных проступков. Во втором полугодии 1940 г. по данному закону в стране было осуждено 321,6 тыс. чел.[193]. Подобная практика получила распространение и на оборонных предприятиях Сибири. В июле – сентябре 1940 г. на заводе им. Чкалова административному и уголовному наказанию подверглись 580 рабочих, в том числе за прогулы – 228, опоздания – 190, самовольный уход с предприятия – 30, прочие нарушения – 117. На комбинате № 179 во второй половине 1940 г. при среднегодовой численности рабочих и ИТР в 5310 чел. под судом оказались 1382 чел.[194] или около четверти производственного персонала предприятия.

В целом судебные процессы против нарушителей трудовой дисциплины способствовали ее повышению в отраслях оборонного комплекса. Если в первом полугодии 1940 г. среди рабочих промышленности боеприпасов СССР насчитывалось 55456 прогульщиков, то во втором полугодии 1940 г. – 15519. Доля прогульщиков в составе трудящихся сократилась с 21,0 до 5,9 %[195]. Данная тенденция получила развитие и в военном производстве Сибири. До принятия Указа ПВС СССР от 26 июня на авиационных заводах региона прогулы совершили 1760 чел., после принятия – 496[196]. Помимо этого, сократился также удельный вес работников, выбывших из оборонной индустрии, к числу всех поступивших в нее. В январе – мае 1941 г. на предприятиях НКБ СССР этот показатель составлял 77 %, в то время как в 1940 г. – 119,8 %[197]. В целом, несмотря на ужесточение политики в сфере трудовых отношений, текучесть кадров оставалась массовым явлением.

Наряду со слабым закреплением трудящихся на заводах военно-промышленных наркоматов, другой проблемой являлось недостаточная подготовка рабочей силы для ведущих отраслей народного хозяйства. Ежегодные плановые показатели по воспроизводству кадрового потенциала не выполнялись[198]. Данное явление получило распространение и на крупных оборонных предприятиях Сибири. В 1940 г. на комбинате № 179 за счет сети внутризаводского ученичества было обучено 4380 чел., или чуть более трети от запланированного числа работников. Кроме того, в их составе сократилась доля выпускников школы ФЗУ – с 47,7 % в 1938 г. до 24,9 % в 1939 г.[199]. Снижение роли школы ФЗУ в выпуске новых рабочих негативно отражалось на качестве их профессиональной подготовки, поскольку в ней готовились наиболее квалифицированные кадры.