Мобильник

Денег, может, и хватило бы, но мы уже вошли в роль цивилизованных автотуристов и не хотели с ней расставаться. Поэтому, вместо того чтобы лезть в гору, мы на следующий день спустились под землю – в громадную пещеру, не самую “коммерческую”, как сообщал путеводитель, но и не дикую. Конечно, тоже оборудованную для экскурсий. Прошагав под землей восемь километров, перейдя висячий мостик – под ним было пятьдесят метров пустоты и бурная подземная река, над ним еще пятьдесят и каменный свод, – я почувствовал себя ближе к религиозному мироощущению, чем когда-либо прежде. Вообще тщательное изучение путеводителя привело к забавному открытию: в Словении есть почти все, но многое – в одном экземпляре. Например, единственный остров – посреди озера. Единственный великий поэт. Один знаменитый архитектор, одна известная рок-группа. Одна обалденная грушевая самогонка. Одна племенная порода лошадей со странной особенностью: они рождаются черными, а вырастая, становятся белыми. Лошади, конезавод, были недалеко от пещеры, и мы заехали посмотреть. Красивые лошади. Несколько более многочисленны античные развалины, средневековые замки, в том числе и тамплиерский, барочные дворцы, горнолыжные трассы и трассы для спортивного сплава на каяках, уютные небольшие отели, почти виллы, в предгорьях и уже совсем в горах, здесь любят жить на пенсии старые англичанки, выходит дешевле, чем дома (говорят, эту моду задала еще Агата Кристи, обожавшая Блед, главный словенский курорт). В Любляне я видел лучшее место для проведения концертов, какое вообще когда-либо встречал: классический ступенчатый амфитеатр, выстроенный на средневековом рыцарском дворе, вмещает много народа, но при этом каждый зритель может без бинокля различить лицо выступающего…

К хорошему быстро привыкаешь и начинаешь воспринимать такое количество разнообразных и первосортных вещей на столь ограниченном пространстве как что-то само собой разумеющееся. Но вот высеченное в скале святилище бога Митры выделялось даже на таком богатом фоне. “Пожалуй, это уже чересчур”, – сказал Пудис, глядя на поеденные временем барельефы. А я думал, что люди в Словении, должно быть, как-то особенно интимно ощущают свою страну – человек из мегаполиса в лучшем случае знает так только собственный квартал, да и то если родился там и вырос. Хотя кому-то жизнь в маленькой стране, наверное, кажется слишком тесной, даже удушливой…

Но какая там теснота сейчас, когда границ “для своих” практически больше не существует. Словения, конечно, “своя”. Словенцев педантичный немец, просвещенный француз и сытый датчанин не боятся. И в общем-то понятно почему. Словенцы не вспарывали животы беременным женам вчерашних соседей. “Эта страна – настоящий уголок рая среди балканского кошмара”, – сказал, узнав, что мы здесь впервые, французский атташе, когда прощался с нами в клубе.

И как-то мне даже стыдно было таскать за собой по этому райскому уголку, прекрасному сну, свои постоянные злость и раздражение. Они не отпускали меня весь минувший год, не развеялись во Франции. Это Марта и Фрауке не прошли для меня даром. Что-то рухнуло во мне, связанное с сексом, с любовью, и никак не удавалось восстановить. Будто черная воронка, засасывающая пустота поселилась внутри – отравляла меня и бесила. Обнаружилось, что не так уж и сложно сыскать для любовных развлечений сразу двоих: к изрядному моему удивлению, наши дамы оказались довольно падки на такие шалости и соглашались, я бы даже сказал, с энтузиазмом. Но всякий раз потом я должен был признаваться себе, что суть дела не в этом и решать мою проблему мне требуется каким-то иным путем. И не знал – каким. “Ну, – пошутила однажды Кира, моя двоюродная сестра и ближайший человек, от которой у меня с детсадовского возраста не было секретов, – купи себе пару виолончелей и расположи возле кровати…” И тут же осеклась, испугавшись, что обидела меня. Но я не обиделся. Я даже подумывал воспользоваться ее советом – раз уж ничто другое не помогало…

– Нужно быть полным мудаком, – подвела Кира черту после долгого молчания, когда я рассказал ей про мобильник, – чтобы вообще такая мысль заползла в голову.