Мобильник для героя

Хотел открыть рот по поводу того, что лекарства-то тут при чем? Но вовремя сообразил, что это будет откровенный мой косяк, — ведь читал же, что среди дочерних подразделений «Крафт Фудс» есть и фармацевтические компании.

— Почему бы не передать это дело полиции? — наивно поинтересовался я, чувствуя, что ляпнул что-то не то.

— А сам ты как думаешь? — услышал я любимый ответ Михаила на все случаи жизни. — Или не успел еще подумать как следует?

— Признаю, ступил. Доказательств нет, да и не факт, что наша честнейшая в мире полиция хоть что-то сделает.

— Дело еще проще, чем ты думаешь. Господин Юсупов регулярно посещает сауну на улице Воробьева. Где парится вместе с начальником отдела собственной безопасности УВД области, прокурором Советского района и прочими известными лицами нашего края. Учитывая, что сауна под «прокурорскими», все еще интереснее получается.

— Мало ли кто с кем в бане моется? Это не показатель. Если всплывет такая жуткая людоедская чернуха, то они первые от него открестятся.

— Возможно, ты и прав, чисто теоретически. Оступившегося не только подтолкнут, но еще и распотрошат его же первыми. Однако есть некая тонкость, которая перечеркивает все твои надежды. В сауне ведь не только парятся, но и девочек пользуют. Угадай — откуда, из какого модельного агентства их привозят? В том числе несовершеннолетних? Так что не сдадут они его. Так просто не сдадут. Поэтому придется работать нам.

Жесть жестяная. Меньше всего мне мечталось о такой стремной работе. Куда я вляпался?

Глава 17

В очередной раз взял в руки мобильник и вновь отложил. Надо решиться и позвонить наконец. Откладывать бессмысленно — через несколько дней она уедет. Армен намекнул, что если не потороплюсь, то опоздаю. Есть, конечно, и Скайп, и в «одноклассниках» можно перекинуться парой фраз, пустых, ни к чему не обязывающих, но почему-то именно этот звонок мне кажется очень важным. Может, я просто старомоден неожиданно для своих лет?

К моему глубочайшему удивлению, когда все же решился на разговор, дозвониться не мог. Упорно набирал знакомый номер раз за разом — бесполезно. Странно, такое ощущение, что звонок вообще не проходит. Нет сети или номер сменился?

Приходила идея попробовать дозвониться через вторую симку мобильника. Есть, пошли гудки. Наконец трубку подняли. Она. Ее голос.

— Да, слушаю.

— Привет, Ир.

Долгое невыносимое молчание.

— Не звони мне больше. Никогда.

Отбой.

Не понял, за что?

Набрал другой номер.

— Серега, здоров. Как сам? Нормально? Не занят? Нужна консультация. Хотел позвонить Ирине, попрощаться. Так она даже разговаривать не стала, бросила трубку. Судя по всему, еще и заблокировала: с моего номера звонки не проходят. Ничего понять не могу. Из-за чего она обиделась? Может, из-за Машки и ее поездки в Прагу?

То, что сообщил Серега, убило меня напрочь. Такое ощущение, что небо разверзлось и Перун Громовержец молотком Тора огрел меня по темечку.

— Ты спятил? Как ты мог в это поверить? Ты? Ты меня тыщу лет знаешь?

Серега мялся в нерешительности, нервно дыша в трубку.

— Вит, ты не думай. Конечно, не верю. Армен так сразу сказал, что быть такого не может, Виталик ни за что в жизни на такое не подпишется. Но, тут такое дело, может, ты сам пока не в курсе?

— Серый! Ты хоть понимаешь, что ты несешь? Ара тоже хорош — мог бы позвонить, спросить у меня лично.

— Да как-то западло у друзей такое спрашивать.

— А молчать не западло? Как я понимаю, кто-то Иринке эту чушь рассказал?

— Почему кто-то? Лешик и рассказал. Подозреваю, что ей самой первой сообщил. Он же тебя все эти годы ненавидел, простить не мог, что ты ей нравился, а не он.

— Соколовский? — Первая часть сообщения до меня дошла, а вторую никак осознать не получается. — Что ты сказал? Кто кому нравился?

— Ты Иринке нравился. Только ты, дурак, этого в упор не замечал. Она что, сама должна была инициативу проявить, чтобы ты решился хоть на что-то?

Условный Перун Громовержец решил не ограничиваться чужим молотком и добавил по затылку посохом Одина.

За несколько дней до этого. Хороший, красивый, добротный дом в престижном поселке на окраине города. Раннее утро. За столом двое. Завтракают. Один в летах, седой уже, с намечающимся брюшком. Второй помоложе, похож на первого, с правильными чертами лица, с вечной легкой гримасой недовольства и пренебрежения. Нетрудно понять, что это отец и сын.

— Леша, так дела не делаются. Ты зарвался. Люди жалуются.

— Кого интересует их мнение? Умоются и промолчат.

— Неправильно себя ведешь. Без году неделя в прокуратуре, а уже позволяешь себе слишком многое. Ты зачем на «Антикормаш» полез? Мне твои проблемы теперь расхлебывать? Они под Тейвазом, мне уже звонили, намекнули, что ты берега совсем потерял.

— Брешут они. Никому не платят, порожняк гонят. «Антикор» цех в аренду им сдал, но Тейваз там не при делах.

— Брешут собаки. Ты не в кабаке, выбирай выражения. Меня не интересует, кто под кем сидит и кто кого крышует. Чего ты вообще полез на чужую территорию? Денег не хватает?