Мочалкин блюз

Глеб раскланивался направо и налево, представляя меня по имени. Женщины смотрели на меня с завистью. Но завидовали не тому, как я выгляжу, а тому, с каким кавалером пришла.

К счастью, места у нас были в тринадцатом ряду, сразу за проходом. Поэтому сцену было видно отлично.

Музыка Десятникова оказалась совершенно постмодернистской и при этом превосходной. Он очень остроумно цитировал, легко переходил от темы к теме. Забавен был и сюжет, придуманный Сорокиным. Клоны Чайковского, Вагнера, Верди, Мусоргского и Моцарта побираются на площади Трех Вокзалов в перестроечные времена. Однако портила спектакль неряшливая, наполненная самоповторами, непоправимо устарелая режиссура и сценография Эймунтаса Някрошюса, шедевры которого остались именно там, в далеких перестроечных восьмидесятых. И в этом мы с Глебом полностью сошлись во мнениях.

К концу спектакля, когда все уже было ясно, мне не терпелось узнать, что же скажет Глеб.

После длительных поклонов, на которые вышли и Десятников, и Сорокин, Глеб набрал телефон Десятникова.

– Нас приглашают на банкет. Хотите – пойдем. Там будут и Десятников, и Сорокин, и жук, и жаба…

Глеб смотрел на меня испытующе. Это означало, что мне нужно выбирать. Или мы идем на банкет и я ничего не узнаю о том, почему наши отношения складываются так необычно… Или я не познакомлюсь ни с Сорокиным, ни с Десятниковым, но, может быть, наконец по-настоящему познакомлюсь с тем, кто сейчас стоял передо мной. Привлекательный как никогда.

Я колебалась достаточно долго. И вдруг Глеб засвистел. Так свистят скворцы весной. Интересно, может быть, у них все-таки есть своя песня.

Я засмеялась и поняла, что Сорокин мне больше не нужен.

– Надеюсь, что не пожалею о своем выборе.

– Риск – благородное дело, – ответил Глеб, и мы отправились в гардероб.

Мы заехали в магазин и купили всего. Коньяку, вина, сыру и фруктов.

Сидеть за обеденным столом показалось мне формальным и неудобным. И я соорудила удобный стол рядом с диваном. Притащила две мягких табуретки, чтобы класть ноги. Принесла лаптоп и включила музыку. Глеб потянулся и положил ноги на табурет.

– Что-то я сегодня устал.

– Можете принять душ.

– С удовольствием.

Я принесла купленные в прошлый раз халат, тапки и чистое полотенце.

Разрывая упаковку, Глеб спросил:

– Это вещи вашего бывшего мужа?

– Нет. Это я купила для вас.

Он удивленно посмотрел на меня.

– Я была уверена, что когда-нибудь они пригодятся.

* * *

Глеб оказался утиной породы и плескался не менее получаса.

– Спасибо, – сказал он, выходя, – усталость как рукой сняло.

– Рада за вас.

Он высушил голову и снова переоделся в свою одежду.

Тем временем я успела подремать на диване.

– У меня такое чувство, что вы намеренно оттягиваете начало обещанного разговора. А ведь я ради него отказалась от встречи с самим Сорокиным. Не будьте эгоистом. Начинайте.

– Выпьем.

– Конечно, если это придаст вам решительности.

– Коньяк?

– Лучше «Бордо».

– А я, пожалуй, коньячку.

Глеб налил себе полную большую коньячную рюмку и выпил ее одним глотком. Я даже не успела с ним чокнуться.

Он налил вторую.

– Эй, а как же я?

– Ваше здоровье. – Глеб чокнулся со мной и снова выпил.

– Вы слышали что-нибудь о движении асексуалов?

– Ну да, слышала краем уха.

– Это самое прогрессивное культурно-социальное явление наших дней. В него объединились люди, которым надоело, что ими пытаются манипулировать, пользуясь их естественным половым инстинктом.

Знаете, что говорил Энди Уорхол? «Никогда не заниматься любовью – восхитительно. Самое волнующее притяжение образуется между противоположностями, которые никогда не сходятся».

По-моему, все важное между людьми происходит до того, как они вместе ложатся в постель. А все, что происходит потом, – просто бесконечно повторяющаяся калька чужих жизней. Пока ты не сделал это – ты уникален. Недаром во многих свадебных обрядах, в том числе и в славянском языческом, замужество равносильно смерти.

Глеб поднялся и стал расхаживать по комнате, активно жестикулируя.

– Разве не надоело всеобщее мнение, что чем сексуальнее выглядит человек, тем лучше? Для чего это нужно? Ради коммерции, для того чтобы продвигать идеи и товары. Нарисуй на чем угодно голую бабу, и это что-то начинает продаваться в разы быстрее, чем то, на чем этой голой бабы нет. Это чудовищно унизительно для человечества.

Будь сексуальным и будешь успешным – вот правило нашего времени. Как же это скучно, как пошло! Взять, к примеру, меня. Я всегда нравился женщинам, сколько себя помню. И младенцем, и мальчиком, и подростком, и юношей, и теперь. На меня всегда смотрят. В молодости мне нравилось. Знаете, кто такая гейша? Это женщина, которая любого мужчину может остановить одним взглядом. Вот я и есть гейша. В юности я развлекался этим, останавливал одним взглядом. Потом утомило.

– Что может быть легче! Ходите в рубище, измажьте лицо грязью. И никто на вас не взглянет.