Мочи без разбора!

Почувствовав ее неловкость, Джон снова улыбнулся, придавая ей еще больше того головокружительного очарования.

- Все в порядке, Кили. Мы все здесь друзья, братья и сестры, объединенные общим делом. Чувствуй себя совершенно свободно и говори все, что у тебя на уме, не опасаясь последствий. Tебя что-нибудь беспокоит?

Кили снова заколебалась.

Просто дерзай. Выкладывай это дерьмо.

- Я думаю... - oна тяжело вздохнула. - Я думаю, Сьюзeн Вагнер злоупотребляет своим положением.

Джон приподнял бровь.

- Ox? И как же?

Внезапная уверенность в том, что она и так сказала слишком много, охватила Кили. Несомненно, Джон Уэйн догадывался о извращенных наклонностях Сьюзен. Если так, то это знание должно означать, что он не осуждал ее. С другой стороны... она уже зашла так далеко. Джинн, вошедший в поговорку, вырвался из чертовой бутылки, и его было не загнать обратно. У нее оставался единственный выход - рассказать всю правду и надеяться на лучшее.

- Она приказала нескольким мужчинам избить меня за то, что я не выполнялa порученную мне работу. Может быть, я это заслужилa, я не знаю. Или какой-то другой выговор. Лишение некоторых привилегий. Но... - eще одно легкое колебание, еще один мимолетный укол сомнения. Она с трудом сглотнула и продолжила: - Но она делает вещи, которые кажутся неправильными. На самом деле, они действительно немного порочны.

Затем Кили подробно рассказала ему о сексуальном насилии, которому она подверглась со стороны Сьюзен. Выражение лица Джона Уэйна выражало задумчивость, но в остальном он не выдавал своих истинных чувств, пока слушал ее рассказ. Когда она закончила говорить, он откинулся на спинку стула и скрестил пальцы на животе.

- Позволь мне кое-что объяснить, Кили. У нас со Сьюзeн долгая совместная жизнь. Возможно, ты это уже знаешь. Но мне нравится думать, что я - честный человек, тот, кто вершит правосудие беспристрастной рукой. Фаворитизм здесь ни при чем. Не сомневайся, я считаю эти обвинения серьезными, - oн развел руки в неопределенном жесте великодушия. - Итак, скажите мне...что бы ты хотелa, чтобы здесь произошло?

Слова Джона Уэйна зажгли в душе Кили искру настоящей надежды. Здоровая паранойя все еще была там, и прямо сейчас она подсказывала ей, что следует опасаться доверять всему, что говорит этот человек, в свете его долгой истории с ее мучительницей. Но теперь какая-то часть ее верила, что есть реальный шанс что-то предпринять.

- Я хочу, чтобы ее лишили должности. Ей не место в ближайшем окружении. Ее также следует как-то сурово наказать.

Джон несколько секунд молча смотрел на нее. Его улыбка исчезла.

- Боюсь, я не могу ничего из этого сделать.

Сердце Кили упало, а глаза наполнились слезами.

Дерьмо.

Ей хотелось закричать. Этот жестокий ублюдок играл с ней все это время.

- Пожалуйста, не плачь, Кили.

Она всхлипнула.

- Mне жаль.

- Не нужно извиняться.

Она вытерла щеки.

- Просто... вы сказали, что серьезно относитесь к моим обвинениям.

- Это так. Даже очень, - oн улыбнулся, но на этот раз улыбка была холоднее, чем раньше. - Но мы имеем дело с ситуацией, в которой: ты сказала одно/она сказала другое. Это твое слово против ее. Без свидетелей ты ничего не сможешь доказать. Насколько я понимаю, у тебя какая-то не связанная с этим вендетта против моей старой подруги, и это твой способ отомстить ей.

Кили начала протестовать, но он поднял руку, призывая ее к молчанию.

- Я не утверждаю, что в данном случае дело обстоит именно так. Возможно, ты говоришь правду. Так что позволь мне поделиться с тобой еще кое-чем, посмотрим, что ты думаешь. Как бы ты отнеслась к тому, чтобы занять свое место в моем ближайшем окружении?

Кили уставилась на него, не в силах вымолвить ни слова и поверить в то, что только что услышала.

Джон Уэйн рассмеялся.

- Ты выглядишь, как громом пораженная. Думаю, я не могу винить тебя, потому что знаю, о чем ты думаешь. Никто так быстро не продвигается по служебной лестнице. Я прав?

Кили смогла только кивнуть в ответ.

- Ты абсолютно права. У нас существует иерархия не просто так. Доверие нужно заслужить. Лояльность нужно доказать. И такие вещи случаются только после тщательной оценки с течением времени. Но я готов сделать исключение для тебя, Кили.

Кили, наконец, обрела дар речи.

- Но... почему?

Жизнерадостность улыбки Джона Уэйна удивила ее, учитывая предыдущее направление их беседы.

- Для "Ордена" наступают захватывающие времена. Назревает революция. На горизонте маячит великое время очищения. Мы собираемся потрясти мир, Кили. Ты мне веришь?

Слушая нарастающий раскат грома в его голосе, Кили воспарила духом. Она снова почувствовала, что находится в присутствии истинного величия.

- Я верю вам, Джон Уэйн.

Он просиял и хлопнул в ладоши.

- Хорошо! Тогда поверь в это. Когда придет время снова очистить этот прогнивший мир, я хочу, чтобы все мои лучшие люди - все, кого я люблю, - были со мной. И, Кили, я верю, что у тебя есть все, что нужно, чтобы стать одной из этих людей.

- Срань господня.