Мода и гении. Костюмные биографии Леонардо да Винчи, Екатерины II, Петра Чайковского, Оскара Уайльда, Юрия Анненкова и Майи Плисецкой

Вначале девушке признается в любви Банторн, но она отвергает его. Затем настает черед Гросвенора, но мудрая доярка говорит, что его, известного поэта, она не может полюбить искренне, ведь ее чувство будет не от сердца, а от разума. Гросвенор с трудом, но понимает суть крестьянских слов и ретируется. Во втором акте он превращается в обычного молодого человека, и девы-поклонницы следуют его примеру. Теперь наконец доярка может его полюбить и выйти замуж. Несчастный Банторн остается наедине со своей «растительной любовью», своими стихами и лилиями. Эгоистичный эстет обречен на одиночество — такова мораль оперетты.

И либретто, и костюмы пестрели цитатами — из Россетти, Суинберна, Морриса, Уистлера. Бархатные куртки, белые отложные воротнички и бриджи, в которых щеголяют Банторн и Гросвенор, — прямиком из эстетического гардероба Уайльда. Зрители прекрасно поняли намек.

Сценическую карикатуру высоко оценил сам Уайльд, любивший остроты и умевший от души посмеяться над собой. За несколько дней до премьеры он выпросил у актера, исполнявшего роль Банторна, билет в ложу, объяснив просьбу тем, что «рассчитывает вволю повеселиться». 23 апреля явился в «Опера Комик» в лучшем из своих эстетических костюмов, с зеленой гвоздикой в петлице — он был готов к опереточным издевкам. И они посыпались на него в первые же минуты действия. Банторн высмеивает лилии и подсолнухи Гросвенора, с которыми тот гуляет по Пиккадилли, он называет его «юношей в сине-белом наряде» (намек на любовь Уайльда к голубому фарфору). И эти женственные ужимки, обращенные к небесам глаза, бархатные кюлоты и пышные банты, эти цветы! Публика хохотала и поминутно оборачивалась к эстету, сидевшему в ложе. Это был его личный, хотя и дешевый, триумф — не поэзии, но стиля.

После «Пейшенс» карикатур на Уайльда прибавилось, впрочем, не только их. Банторн, Гросвенор и Уайльд превратились в рекламных персонажей. Расслабленные, длинноволосые, в бархатных куртках, они стеснительно предлагали читателям обои от Хеган Броз, средства от морщин Мэри Фонтен, резиновую одежду от Джей Эйч Филлипс и даже грелки для ног компании «Гарланд». Нижнее белье теперь тоже продавали с модным грифом «рекомендовано эстетами». На одном плакате голенький амурчик торжественно вручает Банторну — Уайльду корсет от компании «Уорнер Брозерс», а тот преподносит мальчонке пламенеющий подсолнух. Надпись гласит: «Корсеты Корелайн от компании „Уорнер Брозерс“ — последний писк эстетической моды».

Реклама корсетов компании Warner Bros.

Начало 1880-х гг.

Реклама печек компании Garland, изображающая поклонницу эстетизма.

Начало 1880-х гг.

Реклама обоев компании Hegan Bros. Ее заглавный образ — эстет и любитель подсолнухов Реджинальд Банторн из оперетты «Пейшенс».

Начало 1880-х гг.

Мудрая Лили Лэнгтри заметила: «Позы Оскара были рассчитаны на публику. Над ним смеялись, но его всюду звали». Истинно так. Перед ним открывались двери художественных салонов Челси и первых домов Белгравии. Ему были рады всюду. И даже за океаном, в Нью-Йорке и Сан-Франциско, вскоре прознали про чудного английского денди и ждали, когда он своим визитом окажет честь Соединенным Штатам.

22 сентября в бродвейском театре «Стандарт» состоялась премьера нашумевшей «Пейшенс». Ни одного свободного места. Бесхитростная публика гоготала до слез и рукоплескала до боли. Постановку привез в Нью-Йорк опытный делец Ричард Д’Ойли Карт. Подстегнутый успехом, он выслал Уайльду телеграмму: «Готовы ли вы рассмотреть предложение о цикле в пятьдесят лекций, начиная с первого ноября? Конфиденциально».

Ричарду Карту было важно именно сейчас, пока «Пейшенс» еще популярна, заработать на выступлениях того, кто стал прообразом героя оперетты. По его здравым расчетам, публика должна была клюнуть: все наверняка захотят поглазеть на английское чудо в бархате и цветах. Ответ от Уайльда пришел мгновенно: «Согласен, если ваши условия меня устроят». Так началась история его эстетического турне по США, и так началась история современных поп-туров. Музыкальные шоу Дэвида Боуи, Мадонны, U2, Pet Shop Boys, Джастина Бибера — продолжение того, что начал в добропорядочном XIX веке Оскар Уайльд.

На успех шоу и тогда, и сейчас влияет многое, в том числе костюмы. Подписав контракт, лондонский эстет стал обдумывать лекционные наряды. Публику нужно удивить, она этого хочет и ждет. И ей, увы, нужен Банторн, его бархатные куртки, кюлоты, лилии, гелиотропы. Что ж, будут куртки и цветы.

Для предстоящего тура Уайльд обновил гардероб. К эффектным черным пиджакам, масонскому фраку и шелковым кюлотам добавил мягкий бархатный вестон на три пуговицы, отделанный шелковой бейкой. К нему заказал фетровую шляпу в стиле «стетсон» и длинную романтическую накидку с бархатным воротником — он будет набрасывать ее на плечи и драпироваться, словно в тогу.