Модель для сборки 20 лет: Юбилейная книга

Несколько бесконечных секунд слышался только хруст дробящихся костей – Мамма Сонним терзала тело, остервенело и неуклюже расшвыривая в разные стороны окровавленные куски. Долетев до мраморного пола, куски исчезали, превращаясь в тоненькие резиновые лоскуты. Это были куски детской игрушки, но какой – понять было уже невозможно.

Ким и Капитан как по команде вскочили и, не сговариваясь, бросились вверх по лестнице.

– Это предательство, – зло говорил Ким, целясь в замок люка, ведущего на чердак. – Мы его бросили.

– Это отступление, – упрямо ответил Капитан, но выстрел заглушил его слова. – Мы его не могли спасти.

Ким распахнул люк и прыгнул. В воздухе мелькнули тяжелые ботинки и скрылись. Капитан бросился следом, подтянулся и оказался на чердаке. Он захлопнул под собой люк и огляделся. Чердак маленький, низкий и пустой, прижать люк нечем. Даже не чердак – комнатка с люком вниз и дверцей на крышу. Ким с разгону вышиб дверцу, и оттуда ударил лунный свет.

Добежав до края крыши, они остановились и, не сговариваясь, упали на холодный битум. Сверху палила огненно-рыжая луна, круглая и выпуклая. Шумел ветер, поскрипывали елки, и вдалеке ухал филин.

– Хороший был пансионат, – сказал Капитан. – Ты бы хотел здесь отдохнуть недельку-другую?

Ким не ответил.

– В смысле, если б ничего не было, – зачем-то уточнил Капитан.

Ким снова не ответил. Они лежали молча, впитывая спинами прохладу крыши.

– Она большая, может не пролезть сквозь люк, – сказал наконец Капитан. – В случае чего с крыши должна вести пожарная лестница, я ее видел…

– Можно и спрыгнуть.

– Пять этажей?

– Я спрыгну, – уверенно сказал Ким. – С трех-четырех прыгал легко. Если прыгать аккуратно, по стенке – ничего не сломаешь.

– Что-то я не видел, чтоб ты с пятых этажей прыгал…

– Ты многого не видел, что я умею…

– Научишь?

– Когда всё закончится.

Капитан подполз к бортику и долго-долго смотрел вниз.

– Лестница есть? – не выдержал Ким.

Капитан покачал головой.

– Даже земли нет. Этажей нет. Пропасть и пламя.

Ким вскочил, подбежал к краю и глянул вниз.

– Да… Так мы еще никогда не попадали. Плохие штуки здесь творятся с пространством.

Они отползли от края и снова уставились на луну.

– Не надо было пускать Артамонова. Надо было мне попробовать, – глухо произнес Ким.

– Успеешь попробовать. И я успею…

– На нее ничего не действует, никакое добро.

– Не знаю… – задумчиво сказал Капитан. – Не знаю. Что ни говори, он все-таки хотел ее уничтожить…

– Нет.

– Да.

– Нет.

– И ты не хочешь?

– Не хочу.

– А по большому счету?

– Не хочу. – На этот раз Ким помедлил.

– Врешь, – зевнул Капитан. – Мы здесь для того, чтобы ее уничтожить. И если мы клянемся, что пришли с миром, – мы делаем это, чтобы победить. И если искренне желаем добра – мы желаем это, чтобы уничтожить. Замкнутый круг.

– Почему обязательно уничтожить? Изгнать обратно.

– В небытие. Это не одно и то же? – Капитан вздохнул.

– И что ты предлагаешь?

– Не знаю. Мне кажется, что всё дело в той молитве на корейском, если бы мы сумели ее прочесть…

– Не сумели бы. Да и компьютер остался на подоконнике.

– Тогда надо успокоиться. Делать вид, что ничего не произошло. Лечь спать.

– Спать – хорошая идея, – ответил Ким и тоже зевнул.

– Может быть, утром… – начал Капитан.

– Утро не наступит. Оно должно было наступить два часа назад.

Капитан замер и сжал зубы, но ничего не ответил. Они закрыли глаза и долго лежали молча, пока снизу не послышался рев.

– Уже по пятому ходит, – шепотом произнес Ким. – Ты спишь?

– Сплю, сплю, – откликнулся Капитан. – Спи давай.

Рев повторился. А когда он стих – заорали собаки в ельнике.

– Собаки в ельнике, а ельника нет, – сказал Капитан.

– Вот твари, – откликнулся Ким. – Собак надо было пристрелить еще на въезде.

– Гаси эмоции, – сказал Капитан. – Гаси.

Ким рывком привстал и поднялся на ноги.

– В конце концов, я воин. Мой отец был воин. Мой дед воин. Мой прадед воин. Я тоже хочу погибнуть с оружием.

– Сядь, – сухо сказал Капитан. – Это приказ.

– Извини, – покачал головой Ким. – Больше нет приказов.

– Ким, ты умный и хитрый. Ты сильный и смелый. Ты многое понимаешь лучше и быстрее меня. Я тебе этого никогда не говорил, но ты сам это знаешь. Ты – лучший боец. Ты – эксперт. Но командир – я.

– Не сейчас. Я спущусь к ней. Получится – так получится. Не получится – не получится.

– Что получится?

– У нас нет выхода, – ответил Ким. – Мы не можем ее изгнать так, чтобы при этом не желать ей зла. Ты же это понимаешь? Мы не можем ее любить, потому что она – враг.

– Надо пытаться. Надо справиться. Сосредоточиться. Победить себя.

– Победить себя? Ты способен пожелать ей добра, успехов и хорошего настроения? Искренне? Не так, как Артамонов?

– Значит, надо сломать свои мозги! Сойти с ума! На время… – Капитан вскочил на ноги, подошел к краю крыши и долго смотрел в пылающую бездну, кусая губу. – Хорошо, что ты предлагаешь?

– Драться, – ответил Ким. – Мы пришли для того, чтобы драться, нас послал сюда генерал, чтобы мы дрались, это наш долг. И у нас нет выбора.