Модернизация: от Елизаветы Тюдор до Егора Гайдара

С момента появления этой программы Советский Союз всерьез начал поиск путей к рыночной экономике. Некоторый политический популизм текста (очевидно, сознательно допущенный) вполне уравновешивался трезвым пониманием того, каковы реальные возможности осуществления преобразований. Авторы отвергли медленный вариант трансформации Абалкина-Рыжкова и предложили уложить реформы в четко очерченные программой сроки.

Однако «500 дней» так и не была реализована на практике. Горбачев, терявший поддержку населения и не способный решиться на либерализацию цен, приступил к очередному этапу своего политического маневрирования. Академик Абел Аганбегян скрестил для него ежа и ужа (программы Рыжкова-Абалкина и Шаталина-Явлинского), что вернуло вопрос о рынке в теоретическую плоскость и положило конец всяким попыткам практического реформирования.

Работа в российском правительстве стала терять смысл. К концу года Федоров, пробывший во властных структурах (ЦК КПСС и правительство России) около 500 дней, подал в отставку. Уходил он с очень хорошей репутацией, но без каких-либо конкретных реформаторских достижений.

Второе пришествие

Отставной министр сразу получил работу в ЕБРР, однако задержался там недолго. В 1992 г. Ельцин начал осуществлять в России серьезные реформы, и Федоров оказался вновь востребован. Министерского поста он, впрочем, не получил, поскольку главный реформатор — Гайдар пришел во власть со своей командой. Но Федорову тем не менее достался пост директора от России в Мировом банке реконструкции и развития.

Там он, впрочем, просидел еще меньше, чем в ЕБРР. В декабре 1992 г. Гайдар ушел в отставку, правительство возглавил Черномырдин и Федорову по рекомендации Анатолия Чубайса предложили возглавить финансовый блок правительства. Сначала в качестве вице-премьера, а затем и министра. В этом смысле он занял место Гайдара, который ранее лично рулил финансами, хотя, конечно, в целом у Бориса Григорьевича не имелось тех полномочий, которыми обладал в 1992 г. Егор Тимурович.

Тем не менее, даже не обладая премьерскими полномочиями, Федоров взялся за решение главной на тот момент экономической проблемы — инфляции. Возле Минфина на Ильинке появился огромный плакат «Эмиссия — опиум для народного хозяйства», весьма точно отражавший макроэкономические воззрения реформатора. Неумеренное производство денег создает лишь иллюзорные стимулы к развитию производства. Предприятия садятся на бюджетные дотации и льготные кредиты как на иглу, теряя способность вести здоровый образ жизни.

В начале 1993 г. многие российские фирмы действительно походили на наркоманов, требующих от властей побольше денег. Импортеры, например, получали от государства дотации под тем предлогом, что покупаемые за рубежом товары должны продаваться бедствующему народу по низким ценам. Однако на самом деле народ расплачивался сполна, а бюджетные деньги прикарманивали бизнесмены. Федоров пресек подобную практику.

Российская власть подкармливала не только отдельных ушлых лоббистов, но и целые государства. Страны СНГ получали от России так называемые технические кредиты, поскольку не могли закупать многие нужные им товары. Но кредиты эти оборачивались для не способного свести концы с концами правительства дополнительной денежной эмиссией. Та вызывала инфляцию, которая, в свою очередь, быстро обесценивала доходы и сбережения граждан. Получалось, что поддержка ближнего зарубежья фактически шла за счет простых россиян, не осознававших, из-за чего их честно заработанные рубли вдруг теряют свою покупательную способность. Федоров же прекрасно это осознавал и ликвидировал бесплатную кормежку обнищавших соседей.

Удалось ему ликвидировать и значительную часть так называемых внебюджетных фондов, в которые уходили деньги, собираемые с российского налогоплательщика. Эти фонды существовали при различных министерствах и весьма вольготно тратили денежки, достававшиеся народу тяжким трудом.

К осени 1993 г. результаты деятельности Федорова стали постепенно сказываться. Темпы инфляции снизились (хотя по-прежнему сильно превышали допустимые в нормальной экономике), а рубль перестал обесцениваться по отношению к доллару (хотя по-прежнему не имел репутации надежной валюты).

Добиться позитивных сдвигов Федорову удалось, несмотря на упорное сопротивление таких лоббистов, как, например, вице-премьер Олег Лобов, и таких принципиальных противников финансовой стабилизации, как Виктор Геращенко. Особенно острым было противостояние с главой Центробанка. Оно в конечном счете нашло отражение в одной из статей, помещенных Федоровым в составленный им самолично англо-русский валютно-кредитный словарь: «Geraschenko, Viktor — …по словам специалистов — самый плохой центральный банкир в мире».

Жизнь после жизни