Модные магазины и модистки Москвы первой половины XIX столетия

Действительно, модная индустрия Франции достигла головокружительного успеха и обеспечивала новинками элиту со всех континентов. Современник писал: «В Париж едут иностранные мастерицы изучать модное искусство, как едут в Рим художники, чтоб изучить живопись и скульптуру. Содержательницы модных магазинов во всех частях света имеют беспрерывные сношения с Парижем. Не только европейские государыни и богатые дамы, но даже королевы диких народов, в Америке и Африке, заказывают себе в Париже шляпки, мантильи и другие принадлежности женского наряда.

Чтобы дать понятие о том, как вообще развился в Париже женский труд, заметим, что там одних корсетов приготовляется в год до полутора миллионов штук. Парижские корсеты отправляются в огромном количестве во все столицы Европы, а между прочим и к нам в Петербург»¹⁸⁰.

Мануфактурный городок Сент-Этьен поставлял шелковые ленты «на все изящные шляпки и платья в мире». Это производство охватывало 27 500 работников и приносило в год 37 416 960 франков¹⁸¹.

В наши дни музейные витрины хранят среди дамских аксессуаров веера фирмы «Дювельруа». В Париже существовала одноименная фирма, изделия которой расходились по всей Европе. «Богатейшие веера находятся в магазине Дювельруа. Перламутр, слоновая кость, черепаха, рог, пергамент, кипарис, черное, сливное, лимонное дерево, одним словом – всякое и отечественное и привозное дерево обращено здесь в разнообразнейшие, изящные веера; а как богато расписаны эти веера, какими роскошными украшениями они покрыты! <…> Теперь в Париже изготавливается вееров на два миллиона, в одной Франции раскупается их на 150 000 франков, в Англию, Германию и Россию вывозится не более как на 25 000 франков, но самый значительный вывоз в Испанию, Португалию и Италию; также в Америку вывозят их много, где особенно большое количество распродается в испанских и португальских колониях. В Париже есть с десяток более или менее богатых торговых домов, которые занимаются фабрикацией вееров. <…> Торговый дом Дювельруа в последнюю осень завел два магазина для вееров, в улицах Мира и des Panorames; эти магазины вполне заслуживают внимание всякого чужестранца»¹⁸².

Парижская торговля и промышленность производила неизгладимое впечатление на заезжих иностранцев. «Кому никогда не случалось быть в Париже, тот не может иметь удовлетворительного понятия о множестве и великолепии парижских магазинов и лавок. Число их простирается свыше тридцати тысяч: в некоторых частях города нет ни одного дома, в котором бы не было многих лавок. <…> Особенно достойно внимания, что в Париже вы проматываете деньги ваши, не имея возможности и сердиться за это»¹⁸³.

Русские путешественники, побывавшие во французской столице, не могли равнодушно писать о тамошних магазинах. Вот впечатления Михаила Погодина: «Враг всякой роскоши. я останавливался здесь пред магазинами как вкопанный и смотрел, разиня[7] рот, по нескольку минут. Расположение вещей, этот порядок, или искусственный беспорядок – стихи, поэма. И всякой день эта поэма изменяется: поутру ходят по магазинам особые люди с знаменитым вкусом, которые за известную плату переменяют расположение, раскладывают вновь все материи, платки, шали, то набрасывают их как будто кучами, то составляют из них разные фигуры, звезды, круги, то вывешивают длинными полотнищами, то укладывают в тонких складках, чтоб усладить зрение легкими переходами цветов, по всем оттенкам от одного к другому»¹⁸⁴. Еще раньше Лев Цветаев нашел, что от парижского изобилия существует «одно только спасение – пустота в кармане»¹⁸⁵.

«Меня разоряют чепцы»