За мгновение до того, как появиться на свет в новом теле, модуль увидел целую вселенную - маленький шарик, подвешенный на невидимой ниточке в бесконечности, наполненный темной материей, звездными скоплениями и пылевыми облаками. Здесь, где не было ни времени, ни материи, таких шаров было много, быть может, им вовсе не было числа. Вселенные, заключенные в прозрачные сферы, заполняли собой вакуум беспредельности и являлись частью чего-то огромного, наполненного не только жизнью, но и разумом.
А потом все видимое модулю пространство заполнил свет. Сверхновой звездой он взорвался в сознании новорожденного и медленно рассеялся в никуда. Свет этот был настолько ярким, что модуль ослеп. Всего лишь на миг. Но за это время он испытал неведомое ему до сих пор чувство, близкое к отчаянию.
Человек назвал бы это смятением.
Модуль назвал это всего лишь личной несостоятельностью.
Только после того как зрительные функции восстановились, модуль обнаружил неподалеку от себя присутствие раздувшегося почти до неузнаваемости аниойдного паразита, свисающего с потолка на клейких, светящихся нитях. Этот аниойд, судя по всему, находился здесь уже давно, поскольку кожа его была сухой, шелушащейся, а движения - вялыми, напоминавшими предсмертную судорогу. Наверное, судьям и генетическим преобразователям доставляло удовольствие видеть ненавистного им врага в таком беспомощном состоянии. Впрочем, едва ли высшим модификаторам теперь было какое-то дело до умирающего в мучениях пленника. Те немногие из них, которые сумели выжить в продолжительной войне Роя, находились сейчас в состоянии, которое иначе, кроме как паникой, назвать было нельзя. Причина, по которой это происходило, была понятной. В день, когда переродился разведывательный модуль, ушел в Последнюю Обитель один из Старейших. А вместе с ним ушла в прошлое целая эпоха.
Модуль это знал.
Он чувствовал потерю, ощущал близящиеся перемены.