Модус вивенди

Я в ответ неопределенно передернула плечами, подошла ближе, оказавшись между его разведенных коленей. Кровать хоть и была высокой, но мы все равно теперь поменялись ролями: голову задирать приходилось Ветрову.

Хотя, казалось бы, ничего особенно ужасного мужчина не потребовал — что со мной будет от одного поцелуя? — но я почему-то чувствовала сильное волнение. Сердце подскочило к горлу, оставив в груди пустоту, и стучало торопливо, сбивчиво. Мелькнула малодушная мысль как-нибудь уйти от «оплаты», но я тут же устыдилась. Он меня за язык не тянул, сама спросила, как его отблагодарить, а теперь что, на попятную? Гадко это. Ветров ведь тоже мог попросить что-нибудь гораздо менее безобидное, а так… Мне и самой любопытно. К тому же он наверняка ожидает от меня какого-то подвоха, будет приятно немного удивить.

Все было легко в теории, а на практике я положила ладони на плечи мужчины с большой неуверенностью. Ткань комбинезона на ощупь была приятной, гладкой и шелковистой, но я поймала себя на крамольной мысли, что предпочла бы чувствовать под руками его кожу. Горячую, влажную от разбивающихся о плечи водяных струй и сбегающих вниз капель…

Я судорожно сглотнула, пытаясь сосредоточиться на реальности. Картинка засела в памяти так крепко, что вытравить её оттуда не представлялось возможным. Мужчина смотрел на меня пристально, внимательно. Насмешка тоже присутствовала, но уже какая-то пустая, будто он просто забыл стереть это выражение с лица. А я вдруг не к месту — или, наоборот, очень кстати? — подумала, что его нечеловеческие глаза не только пугают, но и завораживают. Как пропасть, когда стоишь на ее краю и смотришь вниз.

Скользнула руками по широким плечам, одной осторожно обняла за шею, а второй накрыла гладкую щеку, потом через висок переместила на макушку. Медленно провела ладонью по коротко остриженным волосам, машинально двинула руку обратно, «против шерсти», с шеи на затылок. Волосы на ощупь оказались жесткими, грубыми и даже почти колючими, как и сам их хозяин.

Ну вот, опять он ассоциируется у меня с кактусом!

Нервно и торопливо облизав пересохшие губы, я наконец-то решилась. Поцеловала мягко, осторожно: слегка прихватила губами нижнюю губу, потом верхнюю, потом провела языком, пробуя на вкус и углубляя поцелуй. Это было очень странное и неожиданное ощущение — обнимать и целовать мужчину, остающегося при этом неподвижным, не пытающегося обнять в ответ или как-то повлиять на происходящее. Правда, понять, нравится оно мне или нет, я не успела. Одна рука Одержимого крепко обхватила меня за бедра, вторая легла на затылок, и инициатива полностью перешла к нему.

Я поначалу растерялась, даже почти испугалась, но быстро сдалась и смирилась, махнув рукой. Будь что будет. Тем более поцелуй мне нравился. Нравилась властная уверенность мужских губ, нравилась искренняя и откровенная жадность. Даже вечные бесцеремонность и наглость ротмистра сейчас были к месту и не раздражали, а напротив, зачаровывали и непривычно будоражили кровь.

Увлеченная, я даже не заметила, в какой момент Ветров откинулся на спину, и не поняла, как оказалась сидящей на нем верхом. Одной рукой он продолжал придерживать мою голову, когда-то успев намотать волосы на ладонь, — видимо, чтобы не лезли в лицо, — а второй исследовал мое тело, и почему-то плотная ткань комбинезона совершенно не мешала ощущать прикосновения.

Очнулась от этого сладкого дурмана я внезапно, когда мужчина принялся со спокойной уверенностью расстегивать на мне одежду.

Одной рукой я уперлась в его грудь, второй борясь за целостность наряда. И опять, как в прошлый раз, прибегать к более агрессивным способам борьбы за свободу не пришлось: Одержимый выпустил меня без возражений. Вернее, выпустить-то выпустил, но руки его преспокойно и даже как-то по-хозяйски разместились на моих бедрах.

— Речь, кажется, шла только о поцелуе? — хмурясь в довольно неубедительной попытке скрыть неловкость и смущение, проговорила я, торопливо застегивая комбинезон. Пальцы слушались плохо, но я старалась.

— Увлекся, — явно не испытывая никакого раскаяния, сообщил Ветров, внимательно наблюдая за мной. Я раздосадованно поморщилась и попыталась подняться, но мужчина в этот раз не пустил, удерживая за бедра. — Хочешь, я тебе еще чем-нибудь помогу?

— То есть? — удивленно переспросила я.

— Мне понравилось, как ты благодаришь, — сообщил он с веселой ухмылкой.

На этот раз пощечины не вышло. Ротмистр легко перехватил мою руку за запястье, поймал вторую и перекатился по кровати, оказавшись сверху.

В этот момент, с заведенными за голову руками, прижатая к постели телом Одержимого, я взглянула на ситуацию под другим углом, и мне стало жутко. Внезапно осознала, что нахожусь бесконечно далеко от дома, без малейшей возможности позвать на помощь, во власти не вполне адекватного, но очень сильного мужчины. До сих пор он хоть и вел себя не лучшим образом, но демонстрировал определенное благородство. А что, если терпение скоро кончится?