Модус вивенди

— Очень может быть. Как тебе результат? — улыбнулась я уже смелее.

— Превосходит все самые смелые ожидания, — он кончиками пальцев провел по моей шее, вдоль золотой цепочки с рубиновой подвеской, потом вдоль края скромного декольте, провожая собственную руку взглядом. — И мне все меньше хочется куда-то ехать.

— Это будет более чем невежливо, — возразила я. Хотя, к стыду своему, мнение Одержимого полностью разделяла.

— А мы напишем цесаревичу письмо с извинениями, — усмехнулся он, но сам перехватил мою руку и потянул меня к выходу. — Подробное. Он поймет.

— Я даже боюсь спрашивать, какие именно подробности ты собираешься там отразить, — улыбнулась я.

— Их Императорское Высочество — уже взрослый мужчина, их сложно шокировать подробностями, — насмешливо отозвался Ветров. — Так что правду и только правду.

Вот так, мечтая о несбыточном, мы спустились вниз, Игорь подал мне пальто, проводил к аэролету и помог забраться внутрь. Что показательно — очень заботливо и осторожно, а не так, как в прошлый раз. Вот только внутри транспорта про воспитание мужчина благополучно забыл и устроил меня у себя на коленях, но я уже не возражала.

Не возражала и когда он начал меня целовать, явно намереваясь с пользой провести время. Даже понимая, что припухшие зацелованные губы выдадут нас, особенно вкупе с горящими глазами и немного лихорадочным румянцем, не смогла отказать себе в этом удовольствии. Меня охватило странное подростковое желание поступать наперекор приличиям и правилам. Пусть в такой мелочи, но для меня прежде и это показалось бы слишком.

Наверное, я наконец-то приняла чувства Одержимого. Не просто поверила в их существование, а почувствовала себя… достойной? Той самой женщиной, которая действительно может свести мужчину с ума, которая может будить в нем не только уважение и нежность, но восхищение, страсть, готовность забыть обо всем. Той, какой, кажется, никогда прежде не была и не могла быть.

Полет оказался возмутительно коротким.

— Может, стоит еще немного покружить? Облететь дворец, здания Департаментов, — неуверенно предложила я, когда транспорт сел. — Мне кажется, мы прибыли слишком рано.

— Ты просто читаешь мои мысли, — рассмеялся в ответ Одержимый. — Искусительница, — добавил вкрадчиво, опять завладевая моими губами. Короткий жадный поцелуй — и опять жаркий шепот возле уха: — С другой стороны, зачем куда-то лететь? Можно просто не выходить из аэролета. Я всю дорогу думаю о том, что просто целовать тебя мне мало и здесь вполне достаточно места…

— Опаздывать на такие мероприятия нехорошо, — тут же пошла на попятный я, перебив не успевшего закончить мысль мужчину. Нарушать правила я была согласна, но все-таки в аэролете возле императорского дворца… это было слишком.

Он опять тихо засмеялся, но настаивать не стал. Выбрался наружу сам, помог мне, оправил сбившийся воротник пальто и, предложив локоть, тихо резюмировал:

— Предлагаю вернуться к этому разговору на обратном пути. Тогда нам уже точно не надо будет спешить.

Это замечание я предпочла не комментировать, сделав вид, что не услышала. Еще не хватало мучительно краснеть весь вечер, вспоминая подобные намеки! Тем более и без них у меня, кажется, хватит поводов для смущения, особенно если Одержимый того пожелает.

Во дворце царило оживление. Не знаю, как я это почувствовала, просто войдя в один из бесчисленных холлов огромного строения: здесь было безлюдно, только единственный лакей встретил нас и забрал верхнюю одежду. Но, в пику предыдущему визиту, казалось, что где-то совсем рядом, буквально за стеной, кипит жизнь.

Задать Ветрову вопрос о масштабах мероприятия я не догадалась — как-то не до того было, новостями и прессой после возвращения от варов не интересовалась принципиально (это тоже было обязательной частью отдыха), поэтому сейчас следовало ожидать сюрприза. Впрочем, я предполагала, что сегодняшний бал будет гораздо более пышным, чем предыдущий. В конце концов, в прошлый раз это была просто вечеринка для друзей перед ответственной поездкой, а сегодня — торжество победы. Пусть в масштабах космоса небольшой и на первый взгляд довольно незначительной, но именно из таких побед складывался успех всего существования Империи. И это если не вспоминать, что цесаревич лично был заинтересован в успехе и именно его инициативой была эта миссия.

По дороге я опять отметила ту легкость и уверенность, с которой Одержимый ориентировался в бесконечных лабиринтах дворца. Мы неторопливо шли, по дороге размеренно беседуя о какой-то малозначительной ерунде, и почти никого не встречали. Несколько раз попадались охранники, здоровавшиеся с моим спутником по уставу. Один раз встретился незнакомый мужчина в штатском, с которым Ветров поздоровался как со старым знакомым. Но меня представлять не стал и вообще поспешил поскорее расстаться с этим типом.

— Кто это был? — полюбопытствовала я.

— Это? Один из тех, кто руководит местной охраной. Он из Департамента внутренней безопасности, — пояснил Ветров.

— А почему ты так быстро от него сбежал? У меня сложилось впечатление, что вы неплохо знакомы.