Моё !

Седоволосая пухлая индианка в красном свитере и джинсах стала цедить кофе из металлической кофеварки в пластиковую чашку. На столе рядом с кофеваркой были сандвичи, сыр, фрукты и нарезанный ломтями здоровенный пирог.

- Я - Сэм Джайлз, - сказал ковбой. - Добро пожаловать в "Сильвер Клауд". Жаль, что прибыли в такой мрачный день.

- Ничего страшного. Я рада, что сюда попала.

- Комнаты закончились еще в семь вечера. Раскладушки все раздали, но спальный мешок, может, еще найдем.

Вы едете одна с ребенком?

- Да. Двигаюсь в Калифорнию. - Она почувствовала, что он ждет продолжения. - Там меня ждет муж.

- Плохо в такую ночь на дороге, это точно. - Джайлз подошел к регистрационной стойке, где была другая дорожная рация. - Минутку, прошу прощения. - Он взял микрофон. - "Сильвер Клауд" - большому Смоки, отвечай, Смоки. - Затрещали и зашипели помехи, и голос свиньи с шоссе ответил:

- Большой Смоки. Слушаю вас, "Сильвер Клауд".

Рэйчел подала Мэри кофе и поглядела на Барабанщика, закутанного в аляску.

- Ой, совсем малыш! - заметила она, глядя большими темно-карими глазами. Мальчик или девочка?

- Мальчик.

- Как его зовут?

- Нормально их довез, Джоди, - говорил Сэм Джайлз поверх радио. - Привезти вам вниз малость жратвы, парни?

- Понял тебя, Сэм. Нам здесь еще торчать, пока восьмидесятое не откроют.

- Ладно, пронто привезу вам чего-нибудь пожрать и кофе.

- Ему еще не дали имени?

Мэри моргнула, глядя в глаза индианке. В мозгу мелькнула мысль, что она попала в капкан, набитый чужими, и единственный выход сторожат две свиньи.

- Дэвид, - сказала она, и от этого имени рот наполнился мерзостью, но Барабанщик - это настоящее имя, тайное, не такое, которое говорят всем подряд.

- Отличное имя, сильное. А я - Рэйчел Джайлз.

- Я... Мэри Браун - коричневый, карий (англ.).>. - Имя возникло из цвета глаз индианки.

- У нас еще осталась еда. - Рэйчел указала на стол. - Сандвичи с ветчиной и сыром. И малость говяжьего жаркого. - Она кивнула на тарелки и глиняный горшок. - Угощайтесь.

- Спасибо, так и сделаю.

Мэри захромала к столу, и Рэйчел пошла с ней.

- Ногу повредили? - спросила Рэйчел.

- Нет, старая рана. Не правильно срослась сломанная лодыжка.

Барабанщик заорал, словно бы объявляя миру, что Мэри-Террор лжет. Она стала его укачивать, агукать, но его плач взмывал вверх с возрастающей силой. Рэйчел внезапно протянула свои крепкие руки и сказала:

- У меня было три мальчика. Давайте я попробую?

Чему это повредит? Кроме того, боль в ноге Мэри так свирепствовала, что просто высасывала ее силы. Она передала Барабанщика и стала есть, пока Рэйчел качала мальчика, мягко ему напевая на языке, которого Мэри не понимала. Плач Барабанщика начал стихать, голова склонилась набок, словно он прислушивался к пению женщины. Где-то через две минуты он вообще перестал плакать, и Рэйчел пела и улыбалась, ее круглое лицо лучилось заботой о ребенке незнакомки.

Сэм Джайлз нагрузил в пакеты сандвичи, фрукты, пироги, положил чашки и термос кофе. Он попросил одного из мужчин отправиться с ним на снегоходе и поцеловал Рэйчел в щеку, и сказал, что вернется раньше, чем зашипит жир на сковородке. Потом вышел из гостиницы со своим спутником, и в открывшуюся дверь на миг ворвались ветер и снег.

Кажется, Рэйчел с удовольствием укачивала Барабанщика, так что Мэри дала ей подержать ребенка, пока наедалась досыта. Она прохромала к очагу, чтобы согреться, пробираясь среди постояльцев, сняла перчатки и протянула ладони к огню. Ее лихорадка вернулась, пульсировала горячим жаром в висках, и долго у огня она не высидела. Она поглядела на лица вокруг, оценивая их: в основном люди среднего возраста, но была и супружеская пара примерно за шестьдесят и две молодые пары, загорелые и поджарые - завзятые лыжники. Она отошла от очага и вернулась туда, где Рэйчел стояла с Барабанщиком, и тут почувствовала, что кто-то за ней наблюдает.

Мэри посмотрела направо и увидела молодого человека, который сидел спиной к стене, скрестив ноги. У него было худое лицо с ястребиным носом и песочно-каштановые волосы, рассыпанные по плечам. На лице у него были очки в черной роговой оправе, одет он был в темно-синий свитер с глухим воротником и выцветшие джинсы с заплатами на коленях. Рядом с ним лежала потрепанная армейская куртка и скатанный спальный мешок. Он внимательно смотрел на нее глубоко запавшими глазами цвета пепла Его взгляд не дрогнул, когда она в ответ посмотрела на него в упор, а затем он слегка нахмурился и начал разглядывать свои ногти.

Он ей не понравился. Он заставлял ее нервничать Она отошла к Рэйчел и взяла ребенка. Рэйчел сказала:

- Да, до чего славный мальчик! Все трое моих ребят в этом возрасте ревели белугой. Сколько ему?

- Он родился... - Она не знала точной даты. - Третьего февраля, - сказала она, называя дату, когда взяла его из больницы.

- А еще дети у вас есть?

- Нет, только Бара... - Мэри улыбнулась. - Только Дэвид.

Взгляд ее опять скользнул на молодого человека. Он снова пялился на нее. Она почувствовала на щеках горячечный пот. На что же уставился этот проклятый хиппи?