Моё!

Она выехала из гаража, объехала легавскую машину и поехала по подъездной дорожке. Потом свернула направо, на дорогу, ведущую к восьмидесятому шоссе, на запад. Ее сумка стояла на полу, набитая пеленками и детским питанием, а еще там лежал ее «магнум» и новый «смит-вессон» взамен потерянного «кольта». Сегодня утром ей было намного лучше. Еще сильная слабость, но намного лучше. Она решила, что дело в витаминах. Железо попало в кровь, и в этом все дело.

Или, может быть, это сила любви, думала она, глядя на соседнее сиденье и на своего прекрасного младенца.

У нее в кармане рядом с заляпанной кровью статьей из бюллетеня клуба «Сьерра» валялся список имен и номеров телефонов. К западу небо было темно-багровым. Лежал туман, а земля белела, как голубь мира.

Это было утро, полное любви.

Джип летел вперед, стремясь в Калифорнию, везя оружие и безумие.

Глава 2 Раздетые догола

Расчетным часом был полдень. В десять тридцать шесть изъеденный ржавчиной «катлас» с номерами штата Небраска выехал со стоянки мотеля «Либерти Мотор Лодж». Рыжеволосая женщина за рулем повернула направо, на въезд, который вливался в ведущие на запад ряды восьмидесятого шоссе. Пассажирка «катласа», бледная женщина с забинтованной рукой и адским огнем в глазах, была одета в темно-серый свитер, испещренный зелеными полосками. К левой руке она прижимала пакет со льдом и жевала до крови искусанную и распухшую нижнюю губу.

Щелкали мили. Снег кружил, вырываясь из полумрака, машины ехали с включенными фарами и дворниками. Дворники «Катласа» повизгивали со звуком, напоминающим вечеринку банши, и мотор автомобиля кашлял, как паровой котел с запальными свечами. В Де-Мойне, в восьмидесяти милях дальше к западу, Диди и Лаура остановились у закусочной «Венди» и поели: гамбургеры, жареная картошка, салат, кофе. Лаура ела, не думая о манерах и не отрывая взгляда от часов, а Диди в это время пошла к телефону-автомату поискать по телефонному справочнику владельцев ссудных касс. Она вырвала нужную страничку, вернулась к Лауре, и они закончили есть.

Служащий в «Честном Джоне» на авеню Мак-Кинли рассмотрел бриллиант через лупу и попросил представить какие-нибудь документы, удостоверяющие личность. Они забрали у него камень и отправились дальше. Служащая в ссудной кассе Росси на Девятой улице не захотела с ними разговаривать без документов о владении. В мрачной ссудной кассе с очень подходящим названием «Всякий мусор» на Арми-Пост-роуд человек, при виде которого у Лауры возникла мысль о голове Джона Каррадина, приставленной к телу Дона Де Люиса, оглядел бриллиант и рассмеялся, как бензопила.

– Настоящий! Это же подделка, леди!

– Спасибо.

Лаура забрала бриллиант, и Диди пошла к двери вслед за ней.

– Эй, эй! Да не беситесь вы, постойте! Лаура остановилась. Толстый человек со сморщенной сливой лица поманил ее обратно усыпанной кольцами лапой.

– Давайте малость поторгуемся.

– У меня на это нет времени.

– Да? Вы спешите? – Он нахмурился, глядя на ее забинтованную руку. – Кажется, у вас кровь идет, леди. Сквозь бинты проступали капли крови.

– Я порезалась, – сказала Лаура. Она выпрямила спину и вернулась к стойке. – Мой муж заплатил за этот бриллиант три тысячи долларов восемь лет назад. У меня есть на него сертификат. Я знаю, что это не подделка, так что не вешайте мне лапшу на уши.

– Вот как? – Он ухмыльнулся. Ни у одной лошади не было зубов крупнее и желтее. – Так покажите мне этот сертификат.

Лаура не шевельнулась. И не сказала ни слова.

– Угу. Давайте тогда посмотрим ваши водительские права.

– У меня украли сумочку, – сказала Лаура.

– Ну, конечно! – Он кивнул и побарабанил пальцами по стойке. – У кого вы сперли этот камушек, леди?

– Пойдем, – позвала Диди.

– Вы из полиции, да? – спросил мужчина. – Пытаетесь взять меня за задницу? – Он фыркнул. – Я копов за милю чую. Приходят, понимаешь, и изображают южный акцент! Вы что, никогда от меня не отстанете?

– Пойдем! – Диди потянула Лауру за руку. Она уже почти повернулась уходить. Почти. Но рука доводила ее до безумия, и деньги уже кончались напрочь, и никогда она не видела более мрачного дня, и где-то там была Мэри Террор с Дэвидом. Она поняла, что сейчас сорвется, и следующее, что она почувствовала, как ее рука тянется под свитер. Она схватила рукоятку за поясом джинсов, и вытащила пистолет, наведя его в лошадиные зубы хозяина.

– Я возьму за мой бриллиант тысячу долларов, – сказала Лаура. – Без торга.

Улыбка на лице хозяина застыла.

– Не надо! – взвыла Диди. – Не убивай его, как того в той кассе, Бонни! Не надо вышибать ему мозги!

Человек затрясся и поднял руки. На его манжетах были запонки, похожие на золотые самородки.

– Открой кассу, – сказала Лаура. – Ты купил бриллиант. Он поспешил повиноваться, и когда касса была открыта, стал отсчитывать деньги.

– На Бонни иногда накатывает, – сказала Диди, подходя к двери и переворачивая табличку ОТКРЫТО на ИЗВИНИТЕ, ЗАКРЫТО. На улице никого не было. – Вчера она в Небраске прострелила голову одному парню. Ее хлебом не корми, дай только нажать на спуск.