Моё!

– Вот и хорошо. – Она поверила ему и убрала пистолет, но сумочку оставила открытой. – Теперь мы опять друзья?

– Ага.

Сказано было с толикой нового уважения – а может быть, еще и страха.

– Я поеду за тобой. Я буду вон в том фургоне. – Она показала головой.

Эдвард повернулся к своей «тойоте», но Мэри схватила его за руку. В ее душе поднялась горячая волна ностальгии, и от этого стала легче та боль, что Джека здесь нет.

– Я люблю тебя, брат, – сказала она и поцеловала его в гладко выбритую щеку.

Эдвард Фордайс озадаченно поглядел на нее, все еще злой после обыска. Она явно съехала с катушек, это уж точно. Похищение ребенка было безумием и ставило его почти в такое же опасное положение, как и ее. Он уже жалел, что решил дать объявление, но Мэри была его сестрой по оружию, они вместе жили, сражались и истекали кровью, и она была связью с той молодой и настоящей жизнью.

– И я люблю тебя, сестра, – ответил он и вернул ей поцелуй. Ощутил запах ее тела – ей надо было помыться.

Эдвард сел в машину, завел мотор и подождал, когда она с ребенком сядет в фургон. Она называет его Барабанщиком. Эдвард знал настоящее имя ребенка – Дэвид Клейборн. Он следил за всей этой историей по новостям, но со времени взрыва самолета над Японией в новостях куда меньше говорили о Мэри и ребенке. Он выехал со стоянки, глядя в зеркало заднего вида, чтобы проверить, что Мэри – большая старая сумасшедшая Мэри – едет за ним.

Он не ожидал увидеть, как с парома сходит Мэри Террор. Объявление было выстрелом наугад, но он видел, что поразил цель намного больше, чем надеялся.

– Двенадцать тысяч долларов? – сказал он, вливаясь в движение по Вильямсбургскому мосту. Оглянулся назад и увидел, что она держится вплотную за ним. – Детские игрушки. Ты сделаешь меня миллионером.

И он усмехнулся, показав зубы в коронках. Когда «тойота» и фургон пересекали мост в потоке машин, из туч посыпались мелкие снежные хлопья.

Часть 5 Убийца пробудился

Глава 1 Уцененный товар

– Кажется, за нами был хвост, – повторила Мэри в третий раз, стоя у окна спальни квартиры Эдварда Фордайса и глядя на Купер-авеню. Ветер гнал снег мимо окна. Разметало штабель мусорных мешков на улице, по тротуару летели мусор и старые газеты. Мэри кормила Барабанщика из бутылочки с молочной смесью, младенец таращился голубыми глазами и сосал соску. Мэри посмотрела в обе стороны мрачной улицы. – Коричневая машина. Вроде бы «форд».

– Это твое воображение, – ответил из кухни Эдвард, готовивший консервированный чили. Стонали и щелкали батареи отопления. – В этом городе полно машин, так что не будь параноиком.

– Водитель несколько раз мог нас обогнать, но замедлял ход. – Соска выскочила изо рта Барабанщика, и Мэри запихнула ее назад. – Мне это не нравится, – сказала она больше себе, чем Эдварду.

– Брось. – Эдвард вышел в гостиную, оставив чили побулькивать на плите. Он снял пальто и пиджак и расхаживал по комнате в красных подтяжках. – Хочешь выпить? Есть «Миллер Лайт» и вино.

– Вино, – сказала она, все еще высматривая из окна коричневый «форд». Ей не удалось как следует разглядеть водителя. Она запомнила негра, сидевшего на скамейке в кожаной куртке: он ехал с ними на пароме, как и светловолосая девушка. Там много народу было: дюжина японских туристов, пожилая пара и еще человек двадцать. Не был ли кто-нибудь из них легавым у нее на хвосте? Была и другая возможность: следили не за ней, а за Эдвардом. Вполне могло быть.

Он принес ей бокал красного вина и поставил на стол, пока она заканчивала кормить Барабанщика.

– Итак, – сказал Эдвард, – ты мне не хочешь рассказать мне, зачем ты украла ребенка?

– Нет.

– Наш разговор не очень далеко зайдет, если ты не хочешь говорить.

– Я хочу послушать, – сказала она. – Я хочу знать, зачем ты дал это объявление?

Эдвард подошел к другому окну и выглянул наружу. Никакого коричневого «форда» не было, но от настойчивости, с которой Мэри утверждала, что кто-то за ними следит, ему тоже было неспокойно.

– Не знаю. Наверное, мне было любопытно.

– Насчет чего?

– Ну.., просто поглядеть, не покажется ли кто-нибудь. Вроде сборища одноклассников, так сказать. – Он отвернулся от окна в тусклом зимнем свете и взглянул на нее. – Кажется, прошло сто лет с тех пор.

– Нет, это было только вчера, – сказала она. Барабанщик доел свою смесь, и она прислонила его к плечу, чтобы он срыгнул воздух, как показала ей мать. Мэри уже осмотрела квартиру Эдварда и отметила кое-какую дорогую мебель, которая не вписывалась, и одежда у него была лучше, чем жилище. Впечатление у нее сложилось такое, что он когда-то имел кучу денег, но они кончились. Его «тойота» плевалась дымом из выхлопной трубы, а левое заднее крыло было смято. А начищенные ботинки говорили, что когда-то он ходил по дорогому паркету.

– Так ты бухгалтер? – спросила она. – И давно?

– Три года. Работа отличная. Могу выполнять ее с закрытыми глазами. – Он пожал плечами, почти виновато. – Когда я залег на дно, окончил Нью-йоркский университет по отделению бизнеса.