Мое бумажное счастье (СИ)

– Я бы назвала его словечком похуже, но подлец тоже подойдет, – шутила я. – На самом деле он не выгонял меня. Я слишком загостилась в их доме, и эта ссора дала мне это понять.

– Он настолько ужасен?

– Он невыносим. Хотя думает, что именно от таких парней и тащатся все девушки в мире. Даниэль - придурок с примесью нарцисса. А это просто взрывная смесь. Хотя он может быть милым, когда захочет, – со смехом рассказывала я. – Но когда он мил со мной, мне становится страшно. Я начинаю думать: «А не подсыпал ли он яда в мою чашку?» или «Боже, у меня что рак? Я умираю?». – Кажется, мои слова очень забавят моего друга, потому что такого искреннего смеха и улыбки на его лице я еще не видела.

– И он был такой всегда? – Вот и все. Этот вопрос поставил меня в тупик. Как бы я не хотела быть откровенной с Алексом, фальшь между нами всегда будет. Я должна придерживаться легенды, что мы с Уорнерами одна семья.

– Я не знаю. Мы не особо общались раньше.

– Почему?

– Это долгая история, я не уверена, что ты захочешь ее слушать, – неплохая попытка увильнуть, но она не сработала.

– А разве мы куда-то спешим, я очень хочу ее послушать. Так что давай, рассказывай мне все в мелких деталях, – Алекс положил свою ладонь на мою руку, и посмотрел мне в глаза, улыбаясь. – Я спрашиваю это, потому, что мне действительно интересно, а не из вежливости.

Я кивнула в ответ. Мы с Милом хорошенько продумали нашу историю, так что я знала ее так, словно она на самом деле произошла с моей семьей.

– Роберт и моя мама были родными братом и сестрой. Моя мама была младше его на восемь лет, и они не особо ладили. За неделю до того, как бабушке исполнилось тридцать семь лет, ее убили при ограблении. Дедушка винил во всем себя.

– Почему?

– Он был знатным ювелиром в то время. И в подарок на ее тридцатый день рождения, дед сам сделал для нее медальон. Бабушка боялась его носить, говорила, что он слишком красивый и привлекает внимание, что его обязательно украдут. Но в тот день дедушка настоял на том, чтобы она одела его на день рождение подруги, сказал, что он идеально дополняет ее наряд. Домой бабушка не вернулась. Ее нашли только утром, в квартале от дома, с ножевой раной. Медальон пропал. Дедушка умер через месяц. Его сердце не выдержало потери. Он так и не смог смирится с ее смертью. Моей маме на тот момент было всего десять лет и ее забрали к себе бабушкины родители. Роберту уже было восемнадцать, и он уехал учиться в другую страну. Они лишь изредка переписывались письмами. Его жена Аделаида умерла при рождении третьего ребенка. Как и младенец. Сам Роберт умер десять лет назад от рака. Мил и Даниэль нашли меня шесть лет назад, когда мои родители погибли в автомобильной аварии. Но более или менее общаться мы начали лишь с марта. Когда сгорела моя квартира, они забрали меня жить к себе. Так что, по сути, мы в родстве всего два месяца, и я не особо их знаю, – выдохнула я. – Вот такая наша семейная история, не такая уж и веселая.

– Скорее печальная, – грустно сказал Алекс, а чуть помолчав, добавил. – Мне очень жаль.

– Мне тоже.

Глава 19

Алекс уехал от меня около четырех часов вечера. Мы договорились, что завтра в десять часов утра мы поедим на кладбище.

Я развалилась на диване с целью посмотреть телевизор, хоть раз, за столь долгое время. Но видимо уснула, потому, что оказалась на крыше высотки. Ночь. На небе неестественно много звезд, вокруг расставлены свечи, а с крыши открывается потрясающий вид на огни ночного города. Я одета в длинное, шелковое платье, алого цвета.

– Потрясающий вид, не правда ли? – Я повернула голову на голос и увидела Кайла.

– Не то слово, – ответила я. – Что я тут делаю?

– Я слишком рано ушел в прошлый раз.

– Ты имеешь в виду, слишком рано сбежал?

– Ну, «сбежал» это не совсем подходящее слово, но да, – лицо Кайла озарилось улыбкой. – Я на днях послушал твой диск.

– Мой диск? Который?

– Тот, который ты у меня забыла. Альбом Дэмьена Райса, – уточнил ангел, на его красивом лице играла озорная улыбка.

– Я не могла забыть этот диск, ты стащил его, – рассмеялась я.

– Одолжил. Так вот. Я его послушал. И ты знаешь, его песни идеальны.

– Идеальны? Для чего?

– Для нашего танца, – с лукавой улыбкой Кайл подходит ко мне. На нем был все тот же костюм, что на вечеринке «Масок». Единственное, что изменилось, это рубашка. Сегодня она белая. – Эмили Бейли, ты потанцуешь со мной?

– Но музыки нет, – я уставилась на его протянутую руку.

Он рассмеялся:

– Это сон, здесь будет все, что ты пожелаешь. Ну, или что пожелаю я.

– Ты не перестаешь меня удивлять.

– Ты считаешь меня удивительным?

– И более того, – я вложила свою руку в его, отовсюду раздался звук гитары, и мое сердце замерло. – Это моя любимая песня. – Прошептала я.

– Знаешь, я не слышал ничего более красивого, чем она. Собственно ради нее мы и здесь.

Он кружил меня в медленном танце. Не в таком страстном, как на той вечеринке.