Мое чужое счастье

Папа-доктор поднимает брови и вопросительно смотрит в мою сторону, а я прячу глаза. Признаться, я постоянно думаю о том, что мой сын до сих пор «малыш» и «ангелок». Без конкретного имени. Но я не могу определиться. Почему-то, озвученное Надежде желание назвать сына в честь доктора, до сих пор вертится в голове. И чем больше я смотрю на своего ребенка, тем сильнее понимаю, что это имя ему очень подходит.

– Арин, это что, правда? – шепотом спрашивает Одинцов. Кажется, даже дыхание задержал.

– Ты против? – также тихо задаю вопрос.

– Не знаю… я тоже размышлял об имени. Но не думал про свое, конечно… это не слишком?

– По-моему, оно красивое. Мужественное.

– Мне лестно. Но…

– Что? – поднимаю бровь.

– А дочь бы назвала Ариной? – внезапно спрашивает.

– Нет, ты чего? Где видано, чтобы девчонок называли в честь мам?

– Я знаю такие случаи…

– Нет… Не знаю… Об этом потом подумаю. Если девочка родится.

Вит ухмыляется, и я понимаю, что щеки предательски краснеют. Ну почему все разговоры сводятся к тому, что я планирую наше совместное будущее. Да еще и в виде нормальной семьи!

– Так что, по рукам?

– В смысле?

– Мальчика назовем в честь отца, а девочку в честь мамы, – продолжает меня смущать. Ему, наверное, это доставляет удовольствие.

– Виталий Тимофеевич, видите же, что Арина Романовна не хочет так делать. И правильно, девочку лучше назвать в честь бабушки, – внезапно влезает Сеня. И они с Витом начинают хохотать.

– Может быть, хватит?! – бросаю хмурый взгляд на мужчин. Они, видимо, сговорились за моей спиной.

– Прости. Действительно, пока рано об этом думать. Ты еще не готова ко вторым родам, – тоном доктора заявляет Одинцов.

Боже, когда эта поездка закончится? У меня уши горят, щеки пылают, сердце колотится как бешеное. Ну почему он выбрал такую тему для разговора?! Надуваю губы и, накрыв колыбель рукой, отворачиваюсь к окну. Если я поддалась ему сейчас, это не значит, что теперь он может манипулировать мной в своих интересах. Я не племенная кобыла и не собираюсь рожать ему по первому требованию.

Видимо, поняв, что я не в настроении продолжать щекотливую тему, Виталий переводит разговор на нейтральный. Они с Семеном обсуждают дорожную ситуацию, а я молчу. К счастью, малыш едет спокойно. Спит.

Спустя какое-то время мы, наконец, подъезжаем к новостройке. Дом очень красивый, такой как на рекламных плакатах элитного жилья.

Вспоминаю Вову. Он хоть и работал на высокой должности, но позволить себе квартиру такого класса не смог. Углом зрения замечаю, как Виталий смотрит на нашего сына и впервые не борюсь с собой, признавая: я, наверное, даже рада, что Вова остался в прошлом. Представить его сейчас рядом с собой настолько сложно, почти невероятно. Будто бы и не было стольких лет брака. А ведь я никогда не любила его. Вышла замуж, потому что было удобно. Хотела сбежать от новой семьи отца.

– Арин, приехали. Идем? – Одинцов вырывает из воспоминаний.

– Да, конечно.

– Шапку не забудь.

– Я с ребенка шапочку не снимала…

– Речь про тебя. На улице холодно.

Хмыкаю. И пусть это забота о здоровье матери его ребенка, но мне все равно приятно. Но тихий голосок внутри напоминает: не привязывайся к нему. Я для него только «приложение» к сыну. Он ясно дал понять, назвав наш поцелуй ошибкой.

Семен помогает нам с вещами. Мы заходим в наш новый дом, и я еще сильнее поражаюсь внутренней отделкой и дороговизной.

– Виталий Тимофеевич, с пополнением вас, – вздрагиваю от голоса.

– Спасибо, – расплывается в улыбке, пока я озираюсь по сторонам. – Это Арина Романовна, наша мамочка.

– Здравствуйте, – говорю пустоте.

– Добрый день. Ключики для вас готовы, можно забирать.

– Сень, заберешь?

– Конечно.

– А мы пошли обживать квартиру.

– Проходите, –  перед нами открывается новая дверь. Попадаем в лифтовую зону.

Я понимаю, что голос идет из динамиков. Видимо, охранник пропускает в подъезд по фейсконтролю.

Никогда не думала, что можно залюбоваться сенсорным дисплеем в лифте! Чувствую себя провинциалкой, которая только что приехала в большой город. Глаза распахнуты, все в новинку, хочется провести рукой по глянцевым кнопкам, узнать, из чего они сделаны…

Но малыш начинает возиться, и мои созерцания прерываются.

– Тише, ангелок, мы уже почти дома, – шепчу, поглаживая ребенка. Успокаивается. В тишине добираемся до нужной квартиры.

Одинцов не соврал: подготовился на славу. Уже с порога вижу: все в доме кричит о том, что здесь ждут появление малыша. Удобный столик в прихожей, куда идеально встает переноска. Автоматические двери, готовые в нужный момент открыться, если заняты руки. Специальный отсек под коляску, сама коляска, сушилка для детских вещей… и это только на пороге! Боюсь предположить, что будет в комнате…

– Раздевайся, я потом. В прихожей прохладно, ему будет комфортно. Ванная прямо, там можно вымыть руки. Арин, куда ты побежала, тапочки надень, пол холодный… забыл включить подогрев заранее… – оправдывается. А я примечаю белые мохнатые тапки, и стараясь не думать, что их до меня могла носить Ирма, быстро надеваю и продолжаю путь.

– Виталий Тимофеевич, мне что делать? – Семен возвращается с ключами.