Мое чужое сердце

Представшая перед взором картина повергла в такой ржач, что даже слёзы на глазах выступили: на столе стояла сковорода, пакет с картошкой и записка, в которой размашистым почерком было написано: «Спасибо большое, что вспомнил о данном обещании. Пока его не выполнишь — нехрен рассчитывать на жратву».

— Я же говорил, что сначала нужно позвонить, — заметил, смеясь Влад.

Миша недоуменно перечитал записку ещё раз. Словно там был засекречен посыл, который не смог разглядеть с первого раза. Посидели, называется.

— Как так? — пробормотал, запустив пальцы в светлые волосы, и пару раз за них дернул. — Хоть убей, ничего не помню. Что я такого мог наобещать… бл*ть, эти дела со стройкой вообще мозгов не оставили.

— Держи! — Влад протянул букет. — Подаришь после примирительного секса. — Миша нерешительно протянул руку, приняв цветы.

— А почему после, а не до?

— Потому что «до», они могут оказаться у тебя в заднице, — вытирая слёзы, объяснил Шамров. — Чего сиськи мнешь?! Дуй, давай, на поиски своей Иришки. А как найдешь, попроси прощения за столь ранний склероз.

— Братан, ты извини, что так получилось.

— Забей. Ещё успеем посидеть. Ты главное помирись. Нет ничего важнее за любящего человека. Накосячил — исправь. Обидел — попроси прощения. Не откладывай на завтра. Завтра может и не настать, — и таким взглядом посмотрел в голубые глаза, чтобы Мишка понял, сказал не для красного словца, а руководясь личным опытом.

После этих слов друга как ветром сдуло. Влад сам закрыл квартиру и поехал за Стасей.

Ситуация с Мишкой невольно напомнила о прошлом, если быть точнее — об одном случае, когда забыл о дне рождении Алёны задержавшись допоздна на работе. Тогда мысли о поимке преступников не давали покоя ни днем, ни ночью и на личную жизнь выделялись ничтожные крохи. А она всё понимала. Совсем не обиделась, вошла в его положение, искренне заверив, что праздник можно и перенести. Подумаешь, ничего страшного не случилось.

Лучше бы обиделась. Закатила скандал. Ушла. Не была бы такой покладистой. Тогда бы он ещё раньше понял, что стоит ценить, пока имеешь, что сожаление — самое паршивое чувство, которое только может быть.

Под грузом воспоминаний потащился на пристань и стоял до тех пор, пока шум волн и прохладный ветер не выветрил накопившуюся горечь. Он отрезвлял и заставлял судорожно втягивать в себя колючий воздух. Пока он ещё дул с запада. Не рвал душу в клочья, давал возможность противиться. Устоять. А что будет, когда подует с севера? Сломает? Разрушит? Или закалит?

Буквально на автопилоте ехал к знакомому серому дому и не сразу признал в пробежавшей мимо девушке Стасю. Только когда сдал немного назад и преградил путь, понял, что не ошибся.

Евстратьева остановилась, всматриваясь в темноте в лицо мужа и облегченно выдохнула.

— Ты куда намылилась? — чёрт! Снова не рассчитал интонацию. Отучился быть вежливым, что не говори. Постоянно в её присутствии что-то толкает на подобную резкость.

— Сестра пропала, я иду её искать.

— Чегоо?! — охренел, что могли разминуться. — С чего такие мысли? — Влад пристроился рядом. Что не день — новые приключения.

Стася от нетерпения топнула ногой:

— У нас негласная договоренность: где бы она не гуляла — в двенадцать должна быть дома. Сейчас уже два часа. Телефон выключен или разрядился. Не знаю. Я обзвонила тех подруг, что мне знакомы — все давно дома. Нет, вот ты мне скажи, — остановилась, подняв на него затравленный взгляд, — что это за друзья такие, что сами по себе?

Влад постарался успокоить девушку, осторожно взяв за руку, и отвел на обочину дороги.

— Сделаем так: ты сейчас мне скажешь, где сестру видели в последний раз и скинешь на телефон её фотографию.

— Зачем?

— Я займусь её поисками.

Стася замахала руками.

— Нет-нет. Это мои проблемы. Я сама найду.

Влад начал терять контроль. И так день выдался очень длинным, ещё и ночь такая же. Злить его сейчас не стоило.

— Настя! Давай не будем. Чтобы мне не пришлось ещё и твоими поисками заниматься. Подумай сама, у кого шансов больше: у тебя или у меня?

— Тогда я с тобой, — бросила через плечо, повернувшись к машине.

— Нихрена! Ты останешься дома. Вдруг сестра вернется, а мы ни сном, ни духом. Так ты хотя бы позвонишь мне и поставишь в известность. Давай, Маленькая, топай домой и жди. Обещаю, — перебил её попытку противоречия, — что найду и привезу. Только успокойся. Хорошо?

Стася нехотя кивнула. Было чертовски неловко перекладывать свои проблемы на его плечи. И так мысли о том, что из-за неё он втянул себя в ненужный брак, поступился планам, тяготила сердце. Чувствовала себя якорем, не дающим вынырнуть на поверхность и свободно вздохнуть. Но Влад и слушать не стал. Отмахнулся рукой, мол, не неси чепухи, и легонько подтолкнул в сторону дома. Она не противилась. Но как только его машина скрылась из виду, вернулась на детскую площадку, приготовившись ждать. В пустой квартире было намного тревожней. Её тишина давила и не приносила успокоения.

Влад приехал к месту, где предположительно должна быть Нина и некоторое время наблюдал за посетителями, выходящими на улицу для перекура.