Моё "долго и счастливо" (СИ)

- Извращенка! - заорал кот, когда я примеривалась, как открыть ближайший бочонок. Краник-то у него был, да, но мы ж не ищем лёгких путей. Да и топить в кранике проблематично. - Ты что творишь?!

- Вуаярист, - отозвалась я, вспомнив, как я с этим котярой в одной кровати спала.

- Сноб! - не остался в долгу кот, и я вздрогнула. Ругались мы по-русски.

Не может быть…

- Пусти! - проорал кот и задёргался.

Я машинально его тряхнула, прижала к стене… а спустя мгновение (между прочим, без всякого дыма и других спецэффектов) обнаружила, что держу за шею мальчишку в жутких, страшных даже на вид лохмотьях.

Мальчишка дёрнулся, я от неожиданности его выпустила, но когда этот паршивец вознамерился сбежать, заломила руки за спину (у кого нет младшего двоюродного брата, тому не понять всей переплести ощущения, когда тебя пятнадцать, а этому негоднику пока десять, и ты, чёрт возьми, всё ещё сильнее. Особенно, когда до этого паршивец пошуровал в твоей косметичке).

Мальчишка стукнулся о бочку, ахнул и совсем по-кошачьи зашипел. А я наклонилась, рассматривая его лицо.

Как и голос, оно было знакомым. Очень.

- Ну, чё уставилась? - буркнул “кот”. - Я это, я.

- Ты - это кто? - уточнила я.

Мальчишка закатил глаза - один подбитый - и завопил:

- Господи, убей идиотов!

У меня дрогнули руки. Что бы местный да стал так богохульствовать?!

- Знаешь, - тихо начала я. - Ты мне крайне напоминаешь одного… ммм… демона… Проклятого, который заключил со мной…

- Договор! - воскликнул пацанёнок. - Я это, я!

Я отшатнулась, обалдело глядя на него, а мальчишка расправил плечи и выдавил:

- Я тут тоже договор заключил…. Кое с кем. Так что я теперь живой. И не демон.

- Не демон, - протянула я.

Мальчик зыркнул на меня и, сорвавшись с места, ракетой бросился к двери.

- А ну стоять! - отмерла я. - Щас ты мне за всё ответишь! Помнишь, как с де Лашете подставил?! Чёрный! Стоять!!

***

- И у меня есть имя, девочка, - сообщил закутавшийся в покрывало мокрый мальчишка. Нет, я не искупала его в вине, как обещала. Но в пахнущий тухлыми яйцами бассейн всё же запихала.

- Угу, - отозвалась я, рассматривая его в неровном свете камина. - У меня тоже.

Мальчишка… он действительно только напоминал Чёрного. У того даже в образе человека оставалось нечто демоническое. Не знаю, что. Сейчас же передо мной сидел именно человек. Он дрожал от холода и кутался в покрывало, и с мокрых кудряшек у него капало, и он смахивал чёлку со лба, когда она падала на глаза. Не могу представить Проклятого таким.

Так вот, мальчишка задумчиво поглядел на меня в ответ и буркнул:

- Ален.

По-французски (или по-фрэснийски?) это звучит немного не так. Круче, мужественнее - “А-лэн” и заканчивается на носовую гласную, от которой дёргается загадочная увула и немного немеет нёбо - да, всё это тоже придаёт шарм. Это я к тому, что мокрый, похожий на дрожащего воробушка мальчонка на “А-лэна” не тянул никак.

И он, похоже, это знал, потому что тут же набычился:

- Только улыбнись, девчонка. Ну!

- Меня зовут Катя, - усмехнулась я, поборов противоестественное желание протянуть руку и погладить влажные вихры. - Катрин, если хочешь. Мне всё равно.

- …только не называй Котёнком, - вставил мальчишка, возвращая мне усмешку.

- Лучше не стоит, - кивнула я.

Мальчик… Ален глянул на меня исподлобья и вдруг выдавил:

- Спасибо.

Я вскинула брови.

- За что?

- Ты спасла меня. В Азвонии, - опустив голову и не глядя на меня, прошептал мальчик.

- А ты меня убил во Фрэсне, - хмыкнула я. - Квиты?

- Я был демоном! - вскинулся он, шмыгая носом. А я вздрогнула, поймав себя на мысли, что боюсь, как бы этот чудик не простудился. С каких это пор у меня проснулся материнский инстинкт? - И если ты была настолько глупа, что заключила договор с демоном, то уж извини - пеняй на себя.

Я хмыкнула. Ясно было, что извинений я не дождусь. Да я уже была и не уверена, а нужны ли они.

- Может, тогда объяснишь, почему я жива? Если уж ты выполнил свои условия и вернул Эдварда.

Ален провёл пальцем по полу - проследил какую-то трещинку - и поднял голову.

- Хорошо. Но ты меня, наконец, накормишь.

Я сама почувствовала голод, стоило ему это сказать. Сколько я уже не ела?

Ален улыбнулся, когда мой живот издал этот жуткий, смущающий звук, сообщающий, что голод не тётка и пора бы подкрепиться.

А я, вставая, вдруг поймала себя на мысли, что у Алена красивая открытая улыбка. У демона она тоже была красивой, завораживающей. Но от неё не замирало в груди, никогда.

С едой возникли проблемы. Мы нашли кухню, там даже были припасы и даже не успевшие ещё стухнуть. Но плита топилась дровами и… поверьте, вы не хотите знать все прелести готовки на дровяной плите. Нет-нет.

В итоге мы обошлись для начала мочёными яблоками и вином с травами, которое я с трудом подогрела. Зато бледный мальчишка наконец-то раскраснелся.