Моё "долго и счастливо" (СИ)

Я поила его подогретым вином и училась справляться с печкой. Это были жуткие дни - я чуть не спалила дом. Не будь он каменным, мы бы точно превратились в погорельцев. Но потом стало легче - может, я перестала бояться или просто было уже всё равно, но после сожжённой каши и выкипевшей похлёбки я всё-таки смогла соорудить нечто съедобное. И с каждым разом оно становилось всё съедобнее.

У нас в универе говорят “practice makes perfect” - да, и дело времени, конечно. Я дни и ночи проводила или у печки, или у больного Алена и, когда мальчишка, наконец, выкарабкался, наши отношения с печкой заметно потеплели.

Ален пугал меня не меньше готовки. Болел он как человек… как ребёнок. Мой двоюродный брат, когда чуть не утопил меня в речке, болел так же - мы здорово тогда вместе простудились. Но он не кричал и не стонал в бреду и не отбивался, когда я пыталась напоить его вином с травами. У меня всё внутри замирала, когда из спальни раздавались эти крики - полные ужаса, настоящего, безрассудного ужаса. И сколько я ни успокаивала мальчишку, он только сжимался в комок - дрожащий худенький комок - и бормотал что-то на непонятном языке, и плакал. Бредил.

Я плюнула на карантинные меры и засыпала теперь, крепко прижимая к себе мальчишку, укутывая его в покрывала и мою накидку, так, что наружу торчал только нос. Ален, когда приходил в себя, пытался возмущаться, но я не слушала.

Спустя неделю этот кошмар закончился, мальчишка пошёл на поправку, но вместо того, чтобы сказать спасибо, заставил меня учить латынь. “Колдовать я сейчас всё равно пока не могу, - сказал он. - Ну и ладно. Пока научись-ка читать. Поверь, Катрин, любая леди может прочесть Библию без запинки. И ты тоже сможешь”.

Я зубрила день и ночь - незабвенная матушка герцога Руи надо мной так не издевалась, как этот кошак недоделанный. А спустя ещё неделю, когда мальчишка окреп, то стал куда-то исчезать - за ингредиентами, как он объяснял. Я не могла возражать - всё равно ничего в магии не понимала. Но когда загадочные ингредиенты были собраны, выяснилось, что нужны они для изменения моей внешности.

- Катенька, - преувеличенно ласково пел мальчик, наступая на меня с гребешком, зеркальцем и котелком чего-то оранжевого, - настоящие леди так не выглядят. Ты обязана стать ожившей мечтой, а у мечты должны быть длинные волосы.

Он всё-таки загнал меня в угол, мальчишка-маг. Амулет Джоан останавливал отнюдь не все его заклинания, особенно, когда этот паршивец окреп. Так что в итоге меня поймали, примотали к стулу и долго издевались над моими прекрасными светлыми волосами, приговаривая: “Расти шевелюра длинная-длинная”. Я ругалась, думаю, Ален узнал много новых русских слов, но его это нисколько не смущало.

С лицом, фигурой была та же история. Меня посадили на жесточайшую диету, меня заставили обливаться какой-то дрянью и есть какую-то дрянь, но результат превзошёл все мои и, кажется, Алена, ожидания.

В более-менее приличное зеркало, которое Ален тоже откуда-то притащил - как бы не из моего мира, кто его, метаморфа, знает? - на меня теперь смотрела фея. Серьёзно, феечка с длинными волнистыми кудрями до колен (обалдеть), с осиной талией (как она только такую грудь выдерживает?), светлокожая (бледнокожая, я бы сказала), и с такими точёными чертами лица, будто их какой-то кубист ваял.

- Господи…

- Не дрейфь, Катька, - фыркнул Ален, швыряя в меня кулёк одежды. - На вот, примерь.

Одежда была женской, дорожной и явно когда-то принадлежала минимум герцогине. Сама я одела её кое-как, но Ален заявил, что так даже лучше.

- Значит так, Кать, завтра твой принц охотится в Сассексе, там у графа чудесные лесные угодья. А ты будешь случайно проезжать мимо… или попадёшь в портал… и по ходу дела на тебя нападут разбойники.

- Настоящие? - испугалась я.

- Нет, - вздохнул Ален. - Я на тебя нападу, хочешь? Ну вот, и когда эти охотнички выедут, кидайся им под ноги. Только не голоси, леди не кричат. Леди вежливо просят о помощи. Поняла меня?

- Угу, - мечтая вцепиться ему в ухо, отозвалась я. - А ты где будешь?

- В твоём декольте, - ухмыльнувшись, ответил мальчишка и взвыл, когда я всё-таки цапнула его за ухо. - А чего ты хочешь? Я снова превращусь в кота, стану невидимым и прикинусь твоим воротником. Катя, пусти ухо! Ты ж пропадёшь без меня, дурында!

- Ещё раз… меня… обзовёшь… вообще без ушей останешься! - пропыхтела я.

- Ладно-ладно, - откликнулся Ален, и я его отпустила. Потирая ухо, мальчишка продолжил:

- Попытайся охмурить своего Эдварда сразу - но не как вы у себя это делаете. Помнишь: леди никогда…

- …не навязывает своё общество, - передразнила я. - Помню я, помню. А это, - я дёрнула себя за волосы, - когда закончится?

- А это надолго, - “успокоил” меня Ален, на всякий случай отбегая подальше, - зато все будут уверены, что ты настоящая…

- Заткнись!

***

Вот так я попала в лес графа Сассекса - чтоб ему пусто было и черти на его могиле польку сплясали.