Мое имя Коннор (СИ)

— Я был создан ловить девиантов, — холодно произнес Коннор, — а не отпускать их.

— Так тебя беспокоит, что ты не поймал тех девочек, или то, что ты почувствовал в себе, когда увидел их вместе? — спросила Оливия. Коннор молчал. — Я понимаю, что тебе трудно находиться в обществе людей, пусть ты для этого и создавался, но ты все еще остаешься андроидом, таким же, как они. Идеальной машиной, без страха и упрека, пусть меня это и раздражает.

— Тебя раздражает, что я андроид? — Коннор поднял на нее свои преданные щенячьи глазки.

— Да, раздражает, — открыто призналась девушка. — Я хочу, чтобы ты чувствовал, ощущал себя живым, умел любить, сострадать, улыбаться, смеяться, воспринимать шутки. Чувствовать мои прикосновения и все то, что я в них вкладываю. — Оливия провела пальцами по его руке к плечу, невесомо коснулась шеи, скользнула на грудь. — Я хочу, чтобы ты был человеком, Коннор.

Он смотрел прямо ей в глаза. Он был почти таким же, как и всегда, пусть потрепанным, пусть во взгляде его что-то изменилось, появилась некая осмысленность, но он был и оставался Коннором, андроидом-детективом, который понимал, что он сломался, но не мог найти причину поломки. Оливия чуть подалась вперед, уперевшись ладонью в его грудь, и прижалась своими губами к его сухим теплым губам. Андроид не растерялся, не ответил и не оттолкнул ее, но диод вдруг зашелся в голубовато-золотистой истерике, что заставило девушку отстраниться от него. Коннор провел языком по своим губам, привычно анализируя, а Оливия все ждала его реакции.

Он поднял на нее полуудивленный взгляд, встал на колени и притянул девушку к себе. Она не сопротивлялась, ждала, что он будет делать дальше. Диод не успокаивался, перебирая в себе все цвета радуги, но это отошло на задний план. Коннор внимательно изучал лицо Оливии, словно увидел ее в первый раз и снова сканировал, хотя ничего нового он там явно не найдет. Его сильные руки крепко сжимали ее талию, а внимательные глаза перескакивали с каждой черточки ее лица на другую. Он не улыбался, ни имитируя человеческую улыбку, ни естественно, по-своему. Даже не хмурился. Просто заново изучал ее, не шевелясь, не делая никаких движений. Оливия терпеливо ждала. Ей нравилось такое пристальное внимание со стороны бездушной машины, у которой, о чем она и раньше догадывалась, оказывается, была душа. Только пряталась она в таких потемках пластикового корпуса, что сам обладатель не смог до нее добраться.

— Оливия, — его голос чуть треснул, исказился, пропуская через себя непонятную эмоцию.

— Да, Коннор? — почти шепотом ответила она.

— Кажется, я…

Она не успела узнать, что именно он хотел сказать. Раздавшийся звонок в дверь оборвал его. Оливия с грустной улыбкой посмотрела на Коннора и тот, как ей показалось, с большой неохотой разорвал объятия, отпуская ее, и помог ей подняться. Она отправилась открыть дверь, чтобы узнать, что за нарушитель их спокойствия посмел навестить их в десятом часу вечера. Ее коллеги знали, что после работы девушку лучше не беспокоить, если она сама не захочет, а вот коллеги Коннора, видимо, были не в курсе этого правила. За дверью стоял Хэнк Андерсон собственной персоной.

— О, Хэнк, здравствуй. Какими судьбами? — Этот грубоватый хамоватый дядька ей нравился, было в нем что-то… обворожительное, помимо седой бороды и постоянного перегара.

— Пришел проверить эту приставучую надоедливую машину. Я велел ему подлечиться, но зная его, могу с уверенностью сказать, что он наверняка ослушался.

— Что ж, вы не далеки от истины, Хэнк. Проходите, я переоденусь и присоединюсь к вам.

— Оливия закрыла за Хэнком дверь и отправилась в спальню, мимоходом взглянув на себя в зеркало и с удивлением обнаружив, что ее щеки залились краской.

Что это? Неужели влияние бесчувственной машины, которую она несколькими минутами ранее осмелилась поцеловать? Оливия быстро привела себя в порядок и вернулась к мужчинам, которые расположились на кухне. Полуголый андроид сидел на стуле в то время, как Хэнк обрабатывал его повреждения каким-то странным раствором. Собирая вещи Коннора, чтобы постирать, Оливия поинтересовалась его назначением.

— Прислали из Киберлайф, — ответил Хэнк. — Какая-то хрень, которая помогает этому жестяному противнику всего алкогольного держаться в форме после ранений.

— О, я так понимаю, вы тоже стали заложником здорового образа жизни? — с понимающей усмешкой спросила Оливия. Хэнк с удивлением оглянулся на нее. — Да, он выкинул все мое пиво в первый же день своего пребывания здесь.

— И как ты его терпишь, девочка? — с искренним недоумением поинтересовался старик.

— У нас с ним взаимная симпатия. Правда, зайчик?

Коннор скривился, как от зубной боли.

— Почему ты зовешь меня, как животное? — спросил он. — Мое имя Коннор.