Моё имя (СИ)

Конечно же, никакие феноменальные способности за последние полтора месяца во мне так и не проснулись. Не стану врать: долгое время я тренировалась в использовании метки, свято веря, что она всё-таки перешла ко мне, пусть и в какой-то спящей форме, — воттолько уже на третьей неделе поняла, насколько, на самом деле, это бессмысленно. Сегодняшняя демонстрация была обычным, хорошо разыгранным спектаклем. Слава всему, к матери Пандоры, также, как и к ней самой, Аки не испытывала добрых чувств и поэтому охотно согласилась помочь. Сначала меня терзали небольшие сомнения, но уже очень скоро я поняла: в этой девушке живёт настоящая актриса театра! Вот даже сейчас, подымаясь с колен на ноги, она скрипит зубами и тяжело дышит! Пожалуй, если Аки действительно этого захочет — сможет переплюнуть в театральном искусстве даже меня.

— Тогда… — тщательно подбирая слова, начала Химера. — Что вы от меня хотите? Что вы хотите в обмен на сохранении чести моей почившей дочери?

— Не волнуйтесь: весьма и весьма немногое.

На моём лице заиграла довольная улыбка, от которой Химеру слегка передёрнуло, и она вновь сдала назад — на этот раз уже окончательно уткнувшись в заднюю стену. Аки же всё ещё стояла в тёмном углу, где её лица практически не было видно, театрально продолжая дрожать от страха и стучать зубами от холода. Умница! Что ещё тут сказать?

Из небольшой сумочки у себя на плече я достала две вещички: тяжёлое колье и перевязанную верёвочкой стопку со знакомыми нам всем фотографиями.

Ещё за день до отбытия Сирила я послала в поместье Анжей на имя Химеры одно занимательное послание, состоящее из письма и приложенной к нему фотографии. На второй были запечатлены Пандора и Лудо в довольно интимный момент, пока письмо содержало всего пару строчек и начиналось с вопроса.

Его содержание было таким: «Помните род Каэд, госпожа Анж? Вы приговорили их к полному истреблению за кражу вашего имущества — того самого, что не так давно я совершенно случайно обнаружила в бывшей королевской опочивальне. Вывод напрашивается сам собой, не правда ли? Хотите сказать, что это дела давно минувших дней? Возможно. В таком случае, взгляните, пожалуйста, на приложенную к письму картинку и убедитесь, что мне в любом случае есть что вам предложить. Если же вы не хотите, чтобы вашу почившую дочь заклеймили изменницей и лгуньей — жду вас одну, без сопровождения, у западного чёрного входа замка Девериусов ночью, через три дня с момента отправки данного письма. С наилучшими пожеланиями, её величество Ада Норин-Девериус».

Как и думала, материнские чувства, свидетельницей которых я стала ещё при своём первом и пока что единственном визите в замок Анжей, дали о себе знать, и Химера действительно пришла ко мне сегодня, когда на небе ещё господствовала луна, а не солнце. Тогда-то Аки, одетая во всё чёрное, с маской китайского дракона на лице (разумеется, для того, чтобы Химера её не узнала), притащила женщину в подземелье, связав ей руки и заткнув рот кляпом. К моему удивлению, Химера оказалась куда благоразумнее своей дочери и, по словам Аки, во время всей этой процедуры даже не сопротивлялась — видимо, понимала, что сделает себе только хуже.

— Так чего же вы всё-таки хотите, госпожа королева? Давайте перестанем ходить вокруг да около и поговорим с вами начистоту, — откуда-то Химера достала складной веер из перьев павлина и начала интенсивно обмахиваться им, несмотря на то, что в подземелье было ни капли ни жарко.

— Хорошо. Мне нужна информация. Расскажите всё без утайки — и тогда, обещаю, заберёте с собой и колье, и картинки.

Из-за того, что Химера, как и девяносто девять процентов эксилей, не была знакома с понятием «фотографии», мне приходилось называть её «картинкой».

— Какая именно информация тебя… то есть вас интересует? — на подобную «ошибку» я не обратила никакого внимания и продолжила говорить с раздражающими Химеру спокойствием и безразличием.

— «Грех красной розы кровью вырезан на крыльях каждого из нас» — что означает эта фраза? И почему она не известна никому, кроме Анжей?

Даже не дослушав вопрос до конца, Химера уже закашлялась, подавившись то ли слюной, то ли самим кислородом. Помогать ей я не стала и лишь терпеливо ждала, когда моя гостья, наконец, найдёт в лёгких воздух. Как только это произошло — впервые за время нашей полуночной беседы Химера посмотрела на меня переполненным ужасом взглядом. Ни угроза памяти Пандоры, ни её собственной жизни не смогли вызвать в этой женщине такой шквал эмоций, как всего одна фраза. В очередной раз я убедилась, что нахожусь на верном пути.

— Откуда… ты знаешь? — в этот раз Химера, скорее всего, начала фамильярничать вовсе не из-за вредности, а из-за обычного шока.

— У меня свои источники, которые, к сожалению, я вам открыть не могу. Ну так что? Мне нужен ответ.

— Даже не пытайся: от меня ты ничего не узнаешь. Если хочешь — можешь всем в этом мире рассказать правду о моей дочери, но даже это не поколеблет моей решимости.

— Вот как… Весьма интересно.