Мое имя - Воин

Когда он смог сесть на диване, Бурнаш выдал нечто радостно-бравурное про «знай наших», «сурепку им всем во всю морду» и «мы еще им» и так далее. Он тут же полез в бумажник, вытянул сотню «зеленых» и засунул ее доктору в нагрудный кармашек. Тот принял дар без излишней скромности и переложил купюру во внутренний карман. Пока Павел Иванович радовался восставшему из полуживых чемпиону, Леон накоротке переговорил с доктором. До Петра донеслись лишь отдельные слова: «позвоночник», «томограмма», «гидромассаж».

Коротко отрадовавшись, Бурлаков скоро удалился. Разъезд VIP-персон не последним пунктом входил в программу сегодняшней тусовки. Бурнаш нынче ходил у всех на виду и был не прочь лишний раз попасть на глаза столичным непростым людям. Глядишь, может, когда и понадобится, чтобы вспомнили, что встречались, руку жали, поздравляли с воспитанием чемпиона.

Врач тоже не стал задерживаться. На прощание он попросил Петра дать ему автограф. На буклете-приглашении на развороте со своей фотографией Петр не задумываясь черкнул: «Спасителю от спасенного». Расписываясь, он автоматически повел ручкой на округлый вензель, хотя его инициалы П. Романов к этому не располагали. Перед получением паспорта Петр придумывал и отрабатывал подпись, и округлостей в начале ее точно было. Росчерк напоминал больше незаконченную букву «В», но никак уж не «П». Этот факт наводил на размышления, но не более. Не в том состоянии был Петр, чтобы заниматься графологическими исследованиями. Очередная информация ушла в отдел памяти «до востребования».

На смену Бурнашу и доктору в раздевалку заявились Костя со Стасом. Винт и Колян, стоявшие на охране у двери, только заглянули, чтобы поинтересоваться здоровьем Петра. Леон дал команду «дракончикам» собирать вещи и готовиться к отъезду, а Коляна отослал, чтобы тот подогнал их «Газель» поближе к входу. Понемногу приходивший в себя Петр в суету сборов вмешиваться не стал и отправился в душ.

Оставление спорткомплекса прошло спокойно и деловито. Толпы фанатов и фанаток у служебного подъезда, как и у парадного, не наблюдалось. Автограф, выданный доктору, так и остался единственным и раритетным.

Стоянка машин уже была пуста, только несколько «серьезных» автомобилей стояли гуськом у главного входа в спорткомплекс, ожидая хозяев. Когда они на «Газели» вывернули из-за угла, со ступенек им замахал Бурнаш. Он скоро спустился и кряхтя залез в салон, заполнив его до отказа. Ехать в пансионат Павел Иванович не собирался, а только поделился зрительскими отзывами о схватке и сообщил планы на вечер.

Отзывы в интерпретации Бурнаша свелись к отточенным фразам: «все клево», «Вилен в масле», «крутые в отпаде», «народ в полном балдеже». А сегодняшний вечер обещал быть крайне насыщенным. Лично Павел Иванович Бурлаков, а также Петр и Леон были приглашены на прием, посвященный прошедшему спектаклю под названием суперфинал. Этого следовало ожидать, так как играли они в нем не последние роли, а совсем даже наоборот.

А пригласил их не кто иной, как В.В. Слуцкий, организатор и турнира боев без правил, и суперфинала, и, соответственно, приема по случаю успешного окончания сезона и чествования нового чемпиона. Комментарии к программе, а также списку присутствующих на приеме ограничились воздыманием Бурнашом глаз к небу и протяжным междометием «О-о-о-о…».

Леон и Петр тоскливо переглянулись, не разделяя восторга Бурлакова. Петру хотелось просто отлежаться. Слабость и усталость буквально валили его с ног. И голова толком не отошла, и мышцы болели от запредельных нагрузок. Уход в состояние боевого транса, накопление и выброс избыточной энергии, которые он испытал, не прошли даром. Петр ни разу за время боя не подставил голову под удар и все равно получил в итоге ужасный приступ боли. Ну, а усталость мышц можно было прогнозировать. И без экстремальных режимов более чем часовой бой с серьезным соперником мог вымотать кого угодно.

Отказаться от предстоящего сейшена вряд ли было возможно, однако Петр и Леон воспряли духом, когда шеф объявил форму одежды на мероприятие. Вот чего не было в их гардеробе, так это смокингов. Бурнаш почесал затылок, задумчиво оглядел заскучавших от его взгляда Коляна и Винта и решительно заявил, что эту проблему он решит. Павел Иванович определил готовность к выезду Петра и Леона на прием на двадцать один час и вылез из «Газели», в момент превратив салон из тесного в просторный. Колян и Винт, повинуясь небрежному жесту Бурнаша, обреченно последовали за ним.

— Вот и отстегнулись, — пробурчал Колян. — Отдохнули, понимать!

— Считай, всю ночь париться, — согласился с ним Винт. — Да уж, попили пивка. Отыграл хрен на саксофоне…

Назначенное время отбытия на прием не только Коляна и Винта навело на мысль, что предстоящее мероприятие из вечернего плавно перерастет в ночное. На скорое окончание торжества вряд ли стоило рассчитывать. И никуда не денешься — титул обязывает.

— И нужно нам оно? — философски-задумчиво вопросил Леон минут через десять, когда они выехали на Кольцевую.