Мое израненное сердце

- Марк, просто уходи! На сегодня хватит наших разговоров! Или тебе показалось

недостаточно и ты решил продолжить, вломившись ко мне домой? Убирайся! - требую и

указываю рукой на дверь, но он продолжает стоять на своём месте, не сводя с меня

голубых глаз.

- Я не уйду, пока мы не поговорим! - как всегда четко и лаконично. По другому не может.

Типичный Марк!

- Хорошо, - опускаю руку, - что ты там хочешь мне сказать? Я жду! - самоуверенно

улыбается, цокая языком.

- Много чего, но наедине! - поворачивается к маме, - вы позволите?

- Да-да, конечно. Ромочка, пойдём я тебя чаем напою? - мама без ума от моего друга.

- Спасибо, Любовь Михайловна, но откажусь. Завтра утром с меня торт, а с вас

фирменный чай с мятой и мелиссой. До свидания, - целует ей руку, на что она смущается.

- Я позвоню, - обращается ко мне и уходит, оставляя растерянную с хищником наедине.

Мама ушла в спальню, закрыв за собой дверь. Мне ничего не оставалось, как пройти

молча в гостиную и положить на столик пакетик с лекарствами. Время уже за полночь, устала и хочу спать.

- Можешь продолжать дальше срывать на мне скопившуюся злость, только давай быстрее,

- затянувшаяся тишина и его оценивающее пристальное наблюдение заставляют меня

нервничать. Присаживаюсь на диван, удобно устраиваясь. На мгновение прикрываю глаза, вспоминания успокаивающее сердцебиение моего малыша на УЗИ, улыбаюсь и уже хочу

по привычке накрыть живот руками, но вовремя спохватываюсь.

- Маленькая моя, - во мне нарастает волна гнева от ласкового обращения.

- Перестань! Я тебя просила! - он наклоняется и садится у моих ног, обхватывает руками

за талию, притягивает и упирается лбом в мой живот. Дыхание замирает, внутри что-то

обрывается, сердце начинает звучно тарабанить, разгоняя бешеный пульс.

- Прости... Я виноват... Сам не знаю, как это произошло... Черт! Даже извиниться не могу

по человечески. Ты же знаешь, какой я придурок, малыш. Только ты делаешь меня

лучше... прости меня, - зарывается сильнее носом и целует через тонкую ткань платья

живот, - я просто... больше не могу без тебя.

- Марк, - пытаюсь ослабить захват его пальцев, но безуспешно, - а тебе разве нужно мое

прощение? Для чего? Ведь я для тебя была всего лишь игрушкой, красивым экспонатом, с

которым не стыдно выйти в свет и который всегда под рукой для секса! Я - маленький

пушистый котёнок, требующий тепла и ласки. Которого ты постоянно пытался учить,

раскрыть глаза и широко смотреть на мир без призмы. И я бы смотрела, дальше

продолжала тонуть в омуте, увязая по самое горло в трясине, пока ты не решил

собственноручно показать мне насколько жесток мир!

- Ты значила для меня намного больше, чем я пытался показать! - поднимает взгляд. - Я

потерял тебя по глупости! Дай мне шанс? - умоляюще просит.

- Зачем?

- Ты же меня любишь! - утверждает.

- Люблю, - не отрицаю, - только это ничего не меняет. Это не означает, что я все могу

простить. Забыть. Пусть мне будет больно, но я справлюсь и переживу! Разлюблю...

- Сможешь? Сможешь разлюбить? - молчу. Не поверит в мою ложь.

- Уходи, - хочу встать, но не даёт.

- Не могу... не хочу... Без тебя не хочу! - громко произносит.

- Скажи, я много от тебя просила, требовала? - между нами повисло молчание. Марк не

спешит ответить и смотрит на меня открытым взглядом, всматриваясь, впитывая, как

губка, мои эмоции. - Ты... Вы с Мариной..., - прикрываю глаза и снова вижу их

обнимающихся, поглощенных друг другом... - как вы могли?

- У нас ничего не было! - поднимается, обхватывает мои щеки тёплыми ладонями. - Я не

понимаю, как так получилось. Не хотел причинить тебе боль, поверь мне! Давай начнём

все сначала, перепишем нашу историю?

- Нет, - качаю головой, понимая, что он никогда не изменится. Ни ради меня, ни ради

ребёнка.

- Котёнок...

- Ты меня хоть немножко любил? - не могу не задать главный вопрос. Снова молчит.

Грудная клетка часто вздымается, дыхание сбивается.

- Люблю... Люблю тебя, - убирает руки с лица, поднимает с дивана и укутывает в тёплые

объятия, где я, теряя контроль, упиваюсь родным запахом мужчины. С жадностью

впитываю аромат его кожи и утыкаюсь носом в шею, где чувствую, как бешено

пульсирует венка от сказанного признания. Я так долго ждала этих слов, что просто

смирилась и брала от него все, что он давал. Теперь, наконец-то услышав их, нет

желанного трепета в моей душе. Сердце не исходится в лихорадке, сладостная дрожь не

проходит вдоль позвоночника, а разум не затуманивается.

- Если бы любил, то никогда... никогда бы не предал! - глаза наполняются слезами, но я их

сдерживаю.

- Такого больше не повторится, клянусь! Мне нужна только ты. Одна ты! Я никого

больше не хочу! - упираюсь ладонями в твёрдую мускулистую грудь и отталкиваю.

Поднимаю взгляд, чётко глядя на него.

- Никого не хочешь? - подтверждает свои слова, - Марк, ты даже сейчас думаешь только о

том, с кем тебе лучше удовлетворить свой кобелизм! Много их было после меня, что ты

это понял? - становится серьёзным. Скулы напряглись, желваки заходили. - Это не

любовь, это влечение, желание, больше ничего с твоей стороны нет и не было.