Мое кудрявое нечто (СИ)

«О Боже! О Боже! Ты согласилась? Ты согласилась! Я немедленно залезу в каталог свадебных платьев… ты будешь самой красивой невестой. Я уже придумала прическу… Боже, Коршун бегает голышом по снегу от счастья? З.Ы. ты меня разбудила» – приходит в ответ на мое фото. Смеюсь… а потом представляю Коршуна, бегающего голым по снегу и внизу живота чувствуется томительное ожидание чего-то… ладно, его рук. Пишу Тине, чтобы пока ничего не говорила ему, потому как я еще не приняла окончательное решение. Отговорить ее не искать пока платье мне не удается. Пусть. Чем ей еще заняться? Вообще не понимаю, как она проводит дни. Не учится и не работает, как можно дома сидеть целый день?

В окне вижу, как отъезжает от дома генеральский мерседес, а это значит, что и мне тоже пора.

В коридоре музыка слышна громче. Теперь не попадающий в ноты и такт голос вещает о том, что его «Фантом теряет высоту», опять же перекрикивая Чижа. Становится интересно, что делает товарищ капитан в момент, когда его горло выпускает звуки, не заслуженные этим миром. Может, танцует? Это должно быть интересно. Думаю, Миша не будет против, если я спрошу. В последнее время третирование друг друга было оставлено. Мы вроде как мирно общаемся. К тому же нечестно получается, он в моей комнате был, даже мое постельное белье пачкал, а я у него ни разу не появилась. Решаю исправить ситуацию и по пути к его комнате, которая находится через две от моей, удивляюсь собственной смелости. Не такой уж и страшный этот огромный человек.

Стучу.

– Да-да! – тут же отвечают мне.

Открываю дверь… кто там только представлял Коршуна, бегающего голым по снегу? Вот вам – пожалуйста. Правильно говорят, что мысль материальна.

Передо мной предстает гора мышц. Гора голых мышц, бродящих по комнате в поисках чего-то.

– Привет, пухляш, – парень останавливается на секунду, чтобы поздороваться со мной, оголяя зубы в широченной улыбке, и продолжает дальше ходить по комнате, то и дело перебирая наваленные на креслах и стульях вещи.

Ужас! Нет, не голый Миша – он прекрасен, как величественный Посейдон, а бардак, устроенный в его комнате. Прыгаю глазами от его идеального тела к разбросанной по комнате одежде, забывая, что мне следует закрыть их. Мои женские чувства берут верх и я останавливаюсь на нем, но он, к сожалению, успевает намотать на бедра полотенце. Прикусываю губу. Больно. Вздрагиваю.

– Пухляш, давай позавтракаем вместе, – предлагает он.

– Нннееет, – доносится до меня собственный стон похожий на звук овчарки, которой на лапу наступили, не спрашивайте, откуда я знаю это.

– А че с голосом?

– Ничего… ничего с голосом! – ору я и выскакиваю из комнаты.

Голый Коршун слишком большое потрясение для моей психики. Как могут люди быть такими? На его спине перекатывались мышцы, когда он нагнулся к кровати за полотенцем. А его… его… ладно уж, его член – уши начинает щипать от стыда – большой и твердый… стоящий ровно перпендикулярно телу… немного темный. Мне удалось рассмотреть его лучше, чем в бане в прошлый раз, когда в его роте объявили тревогу. Тогда я не заметила, что волос вокруг этого органа нет. И выглядит это все словно вкусный леденец.

Рита Молодецкая! Ты не станешь думать о члене этого гиганта! Не должна! Не могу отдышаться, поэтому все еще стою у дверей Миши, переставляя ноги.

– Пухляш, какого хрена ты вечно удираешь? – кудрявая голова высовывается из комнаты. – Айда, я оделся. Че хотела?

– Не хотела я ничего! – тараторю я, опять срывающимся на крик голосом.

– Ты это так на голых людей что-ли реагируешь? – интересуется Коршун с самым серьезным видом. – Так я ж не знал, что это ты. Думал, папа, он то уже привык. Мне, знаешь, нравятся воздушные процедуры. И вообще, это полезно. Сама попробуй.

– Ты огромный! – вырывается из меня и по всему телу тут же разносится жар стыда за эту фразу.

Да что я говорю?

– Ну да, мне постоянно так говорят, – Миша распахивает дверь, приглашая меня кивком головы. – Правда, при других обстоятельствах. Но мне приятно слышать это от тебя, – на его лице снова играет довольная улыбочка. – Так что ты хотела?

– Забыла.

– Тут вспоминать будешь, или зайдешь?

– Нет, мне надо на учебу, я уже опаздываю. К тому же в твоей комнате такой бардак, что мне страшно там находиться.

– Да, я сам от этого страдаю, – грустит кудрявый. – Эта комната знавала и лучшие времена. Правда, это было давно. Раньше к нам приходила тетя Лариса. Прибиралась тут, готовила, – меня смешит его мечтательный вздох и обращенный к небу взгляд. – Но потом я накосячил и отец лишил меня этого счастья, – он проходит в комнату, и я, почему-то иду за ним, слушая дальнейшие рассуждения. – Я хотел перебраться в квартиру и завести там домработницу, раз уж отец решил, что тут я сам все должен делать. А я к этому не приспособлен! Вещи сами не ложатся на места, понимаешь?