Мое любимое чудовище

— Дядя Эдвин! — В кои-то веки Индио гулял рядом с театром, поэтому Лили отчетливо услышала через дверь его исполненный восторга крик.

Она поспешно привела в порядок письменный стол, аккуратно сложила бумаги и подняла с пола упавшее перо.

В следующее мгновение дверь распахнулась, и, пригнувшись, в комнату вошел Эдвин Стамп со свертком под мышкой и племянником на плечах.

Позади них шагала Мод с корзиной выстиранного белья и с кислой миной поглядывала на гостя.

— Уф! — выдохнул Эдвин, опустив мальчика на диван и положив перед ним сверток.

Нарцисска тотчас же запрыгнула своему хозяину на колени и принялась облизывать смеющееся лицо. Эдвин же повернулся к Лили, картинно прижав руку к пояснице:

— Мне кажется, он потяжелел на целый стоун с тех пор, как я видел его последний раз.

— Возможно, тебе стоит наведываться к нам почаще, — произнесла Лили, поднимаясь со своего места, обняла брата, а потом отстранилась и заглянула ему в лицо.

На восемь лет старше сестры, Эдвин Стамп совершенно не походил на нее внешне, поскольку у них были разные отцы. Карьера их матери — ведущей актрисы театра — достигла своего расцвета, когда она забеременела Эдвином. Он стал плодом ее любовной связи с младшим сыном графа. Спустя восемь лет избыточное количество джина и случайная связь сделали свое дело, в очередной раз изменив жизнь Лиззи Стамп. К тому времени пристрастие к спиртному и многочисленные разочарования уничтожили красоту некогда привлекательной актрисы. Младший сын графа давно умер, да и в театре дела не ладились: ее почти не приглашали даже на роли второго плана, не говоря уж о главных, — и в результате после ночи бурных возлияний с простым носильщиком была зачата Лили. Об этом факте мать Лиззи Стамп любила вспоминать в моменты сильного эмоционального возбуждения.

У Эдвина было худое вытянутое лицо с черными изогнутыми бровями, резко контрастировавшими с его бледной кожей и свидетельствовавшими о бурном темпераменте. Его улыбка, при которой губы приобретали форму буквы V, излучала лукавство и обаяние и никого не оставляла равнодушным. В его черных глазах плясали веселые искорки, а иногда вспыхивал недобрый огонь, и они часто меняли выражение. Лили не раз слышала, как Мод бормотала себе под нос, что Эдвин — дьявольское отродье в человечьем обличье, то есть не от мира сего. Лили вынуждена была признать, что если бы верила во всю эту чепуху, то и сама сочла бы брата по меньшей мере странным. Впрочем, это не мешало ему не раз спасать сестру от пьяной агрессии их матери, когда Лили была ребенком.

— Может, чаю? — предложила Лили.

— А чего-нибудь покрепче не найдется?

Эдвин устроился на диване рядом с Индио и Нарцисской, и развалюха угрожающе зашаталась под его тяжестью. Лили испуганно ахнула, но когда диван устоял, с облегчением выдохнула и неохотно ответила:

— У нас есть вино.

Сегодня бритва явно не касалась щек и подбородка Эдвина, и теперь выступившая на его лице щетина резко контрастировала с белоснежным париком.

— В таком случае плесни мне немного, детка. — Губы Эдвина расплылись в обаятельной улыбке.

Не обращая внимания на недовольство Мод, Лили подошла к каминной полке, на которой стояла бутылка.

— Спасибо, — произнес Эдвин, принимая стакан из рук сестры, но, сделав глоток, поморщился. — Боже милостивый! На вкус оно точно…

Округлив глаза, Лили многозначительно посмотрела на сына.

— Вода из болота, — спокойно договорил Эдвин.

— Фу! — передернулся Индио, но в глазах его вспыхнул интерес. — Можно попробовать?

Эдвин щелкнул племянника по носу.

— Нельзя, мал еще! Подожди хотя бы год.

Лили откашлялась, и Эдвин поправился:

— А лучше два.

— Ерунда, — изрек мальчик, а его мать аж поперхнулась и в негодовании воскликнула:

— Индио!

Эдвин расхохотался так, что расплескал вино, к вящей радости Нарцисски, которая тотчас же принялась слизывать его с дивана.

— Послушай-ка, Индио, — вмешалась Мод, — ступай лучше на улицу, да Нарцисску с собой прихвати.

— Ну-у-у!

— Ах да! Чуть не забыл… — Эдвин театрально обвел взглядом комнату и поднял с пола сверток. — Я тебе тут кое-что принес, мой юный племянник.

Индио нетерпеливо выхватил из рук дяди сверток, развернул бумагу, и его взору предстал игрушечный деревянный кораблик с оснасткой и с парусами из ткани.

Его разноцветные глаза радостно просияли.

— Спасибо, дядя Эдвин!

— Не стоит благодарности, проказник! — великодушно отмахнулся тот. — Уверен, ты захочешь испробовать, как он держится на воде, в том пруду, что я видел неподалеку.

— Только если Мод за ним присмотрит, — поспешно добавила Лили.

— Или Калибан, — добавил Индио.

Лили с минуту колебалась, но великан был исключительно ласков с ее сыном, поэтому кивнула:

— Или Калибан.

— Ура! — Индио бросился за дверь, а за ним, с громким лаем, — Нарцисска.

Прежде чем заняться своими делами, Мод укоризненно посмотрела на воспитанницу, и та поняла, что позже ей предстоит серьезный разговор.

Вздохнув, Лили опустилась на стул и посетовала:

— Не стоило так тратиться: вечно ты его балуешь.

Эдвин беззаботно пожал плечами.

— Да ну, пустяки.