Мое любимое убийство. Лучший мировой детектив

Харрисон начал осторожно пробираться к хижине, намереваясь ворваться в нее и прекратить истязания. Он и сам с удовольствием пристрелил бы Вэнь Шана, но мысль о пытках ему, как любому цивилизованному человеку, была чужда. Однако, прежде чем он добрался до хижины, звуки ударов смолкли, свет потух, и мулат вновь появился на пороге. Вытерев пот со лба, он запер дверь, убрал ключ в карман и, поигрывая плетью, удалился. Харрисон присел на корточки, укрывшись в тени. И опять Бартоломью прошел мимо сыщика, так и не заметив его.

Теперь детектив окончательно сделал выбор: сперва предстояло заняться Вэнь Шаном, а мулатом он займется чуть позже.

Когда мулат исчез, Харрисон поднялся и широким шагом подошел к хижине. Отсутствие стражи ничуть не озадачило детектива, тем более после разговора, который он слышал ранее. Да и не было времени строить различные гипотезы. Дверь была заперта на толстую цепь, которая удерживала массивный засов. Однако, просунув дуло револьвера в щель между досок и используя его как рычаг, Харрисон без особого труда справился с проблемой.

Чуть приоткрыв дверь, детектив заглянул внутрь хижины. Внутри было очень темно, но он услышал чье-то дыхание, прерываемое истерическими всхлипами. Детектив чиркнул спичкой, потом поднял ее повыше над головой. Пленник находился тут — скорчившись, лежал на грязном полу. Но это оказался вовсе не Вэнь Шан. Это была женщина.

Мулатка — молодая и по-своему красивая. На ней была лишь короткая, изорванная в лохмотья нижняя сорочка. От связанных за спиной рук тянулась длинная веревка из сыромятной кожи, прикрепленная к тяжелой скобе в стене. Девушка, замерев, смотрела на Харрисона. В ее взгляде читался одновременно и ужас, и надежда. Слезы катились по ее щекам.

— Кто ты такая, черт побери? — спросил детектив.

— Селия Помполои! — Голос у нее оказался глубоким и музыкальным, хотя сейчас он дрожал — девушка готова была впасть в истерику. — Белый человек, прикончи меня, ради бога! Я не могу больше терпеть. Я все равно умру, я знаю!

— Я думал, ты уже мертва, — пробормотал детектив.

— Все это подстроил Джон Бартоломью! — воскликнула несчастная. — Он привел смуглую девчонку «извне» сюда, на болота, потом убил ее и одел в мое платье. После он бросил труп в болото аллигаторам, и те обгрызли его так, что никто не мог распознать. Когда люди нашли тело, они решили, что это и есть я, Селия Помполои. Он держит меня тут уже три недели и пытает каждую ночь.

— Почему?

Харрисон обнаружил огарок свечи, оставленный на полочке у входа, и сразу запалил его. Потом он подошел к девушке и разрезал кожаные ремни, освободив ее руки. Она покачиваясь, встала, растирая окровавленные и распухшие запястья. Скудный наряд не позволял усомниться в ее словах: все тело было покрыто рубцами, мулатка, безусловно выдержала не одну жестокую порку.

— Он настоящий дьявол! — Ее темные глаза смертоносно сверкнули. Кем-кем, а уж смирившейся жертвой она себя явно не считала. — Он явился на болота, назвавшись жрецом Великой Змеи. Он сказал, что приехал с Гаити… лживый пес. На самом деле он из Санто-Доминго[69] и такой же жрец, как ты… Я — истинная жрица Змеи, поэтому люди повиновались мне! Вот почему он попытался убрать меня с дороги. Я убью его!

— Но зачем он истязал тебя?

— Потому что я не говорила ему того, что он хотел знать, — угрюмо ответила девушка.

Опустив голову и поджав одну обнаженную ногу — ни дать, ни взять провинившаяся школьница, стоящая перед учительницей, — она, казалось, размышляла, стоит ли говорить дальше или этого ее объяснения Харрисону уже более чем достаточно. Его белая кожа являлась непреодолимым препятствием. Белому не следовало знать тайны болот. Наконец девушка решилась и продолжила:

— Он явился сюда, чтобы украсть одну драгоценность — Сердце Великой Змеи, которое мы привезли сюда с Гаити давным-давно. Он не был жрецом. Самозванец. Он почему-то решил, что я отдам ему Сердце, а потом убегу с ним с болот. Когда я отказалась, он притащил меня в эту старую хижину — туда, где никто не услышит моих криков. Люди Болот избегают ее, так как считают, что это место проклято и тут обитают призраки… Он сказал, что станет пороть меня до тех пор, пока я не скажу ему, где спрятано Сердце, но я никогда не открою ему этот секрет, даже если он сорвет всю плоть с моих костей. Я одна знаю эту тайну! Потому что я — истинная жрица Змеи и хранительница ее Сердца!

Судя по всему, она свято верила в свой культ — одну из ветвей вуду и в самом деле считала себя истинной жрицей.

— А ты не слышала ничего о китайце Вэнь Шане? — продолжал задавать вопросы детектив.

— Джон Бартоломью как-то упомянул о нем, похваляясь. Этот китаец — он пришел на болота, чтобы спрятаться от блюстителей порядка, и Бартоломью пообещал ему помочь. Потом он позвал людей болот, и они схватили китайца. Тот успел тяжело ранить ножом одного из людей Бартоломью, но они сумели взять Вэнь Шаня живым…

— Зачем он им нужен?