Мое маленькое счастье. Книга 2

– А если ничего не выберу, что будешь делать?

Молодой врач вдруг наклонился и обнял ее, сочувственно посоветовав:

– Будь благоразумной, адвокат Цун. Я не против того, чтобы продержать тебя в объятиях всю ночь.

Цун Жун пыталась вырваться, но противник только сильнее сжимал ее. Она скрипнула зубами:

– Ладно, иди ко мне домой.

Девушка решила, что в переломе руки нет ничего страшного, но поняла сложность ситуации, когда пошла принимать душ: она повредила именно правую руку, поэтому ей с трудом удалось совершить даже такие простые действия, как вытереться полотенцем и переодеться в пижаму. Особенно отчаянно она боролась с поясом пижамных брюк. Как завязать узел одной рукой? Полночи провозилась, но так и не справилась с ним.

Вэнь Шаоцин постучал в дверь:

– Тебе нужна помощь?

Цун Жун громко крикнула:

– Не нужно! Я скоро!

Вэнь Шаоцин забеспокоился и снова постучал:

– Только не намочи руку.

Цун Жун небрежно хмыкнула, опустила голову и продолжила завязывать узел. Через десять минут она наконец сдалась, просто заправила шнурок в брюки и вышла из ванной. Вэнь Шаоцин стоял в дверях и оглядывал девушку с ног до головы, затем его взгляд остановился на ее руке, которая была прижата к животу.

– Живот болит?

– Нет.

– Тогда почему его прикрываешь?

– Просто так.

Рука, которой она надавливала на живот, держала брюки. Если она уберет ее, то штаны упадут.

Вэнь Шаоцин некоторое время непонимающе смотрел на нее и вдруг улыбнулся:

– Иди сюда, я тебе завяжу.

Цун Жун смутилась, опустила голову и неловко посмотрела на него:

– Не надо! Я скоро лягу спать.

Вэнь Шаоцин глубокомысленно произнес:

– О, значит, адвокат Цун любит спать голой.

Цун Жун уставилась на него:

– У меня никогда не было такой привычки!

– Значит, помогу. – Молодой врач улыбнулся, потер лоб и подошел на два шага ближе. – Завяжу красивый бантик.

Цун Жун на мгновение замешкалась, затем послушно встала и позволила ему помочь. Его пальцы легли ей на талию, аккуратно завязывая витой круг шнурка. От них исходил жар, который передавался коже через тонкую ткань. Цун Жун старалась сохранять ровное дыхание, глядя на его руки, обхватившие ее талию, и вдруг вспомнила десять самых ярких моментов, заставляющих женское сердце трепетать сильнее всего, о которых рассказывала Чжоу Чэнчэн. Одним из них было то, что мужчина готов присесть на корточки и завязать тебе шнурки. Если подумать, большинство из тех, кто придумал эти десять моментов, никогда не были влюблены. Завязывание шнурков – ерунда! Вот завязывание пояса поистине уничтожает женщин, ясно? Это хуже, чем учащенное сердцебиение! Буквально взрыв, из-за которого сердце вот-вот выпрыгнет!

Вэнь Шаоцин только хотел завязать бант, но почему-то вспомнил тот год, когда в институте отпетая банда студентов-хирургов практиковалась вязать узлы.

Цун Жун заметила что-то неладное:

– Что ты делаешь!

– Хирургический узел.

– И как мне его развязать, если вдруг нужно будет снять штаны?

– Позовешь меня. Я отвечаю за распутывание узлов, которые завязал. – Вэнь Шаоцин остановился и спросил серьезным тоном: – Хочешь развязать его сейчас?

Лицо Цун Жун снова заалело.

– Уходи!

Вэнь Шаоцин нахмурился и негромко пробормотал:

– Будто я тебе чужой человек.

Цун Жун скрипнула зубами:

– Заткнись!

Вэнь Шаоцин завязал узел, но уходить не спешил.

– Изящные движения в танце. Ты словно вечерняя прохлада, остужающая мой пыл. Восхитительна и невероятна. Настоящая волна, поднявшаяся из морских глубин…

Цун Жун чуть не стошнило от этих милостей.

– Вэнь Шаоцин!

Он обхватил ее за талию, заключил в свои объятия и спросил с легкой улыбкой:

– Все еще любишь женщин?

Девушка, постепенно заливаясь краской, покрутила головой из стороны в сторону. Ответ был очевиден.

Вэнь Шаоцин наблюдал за тем, как она слегка покраснела. Его настроение становилось все лучше и лучше, он мягко обратился к ней:

– Цун Жун.

Она рефлекторно подняла на него глаза и была застигнута врасплох поцелуем в уголок губ. Теплое и мягкое прикосновение скользнуло по кончику носа, и она почувствовала аромат его тела, чистый и знакомый. Он много времени проводит в больнице, но, как ни странно, не имеет ни малейшего запаха дезинфицирующих средств. Он пах свежестью, которая щекотала ее сердце. Его губы лишь нежно коснулись уголка ее собственных губ, легонько прижались, не собираясь углубляться, но заставляя дыхание участиться, а тело напрячься. Молодой врач слегка прикрыл глаза. Сердце Цун Жун усиленно стучало в такт его быстрым движениям рук, скользящим по ее талии.

Придя в себя, она оттолкнула Вэнь Шаоцина, слегка кашлянула и дрогнувшим от волнения голосом произнесла:

– Мы, кажется, поссорились, не стоит так себя вести.

Вэнь Шаоцин вновь с силой заключил ее в свои объятия, плутовски ухмыляясь:

– Тогда ты вышлешь мне письмо от адвоката. Ой, я забыл. У адвоката Цун повреждена рука, неудобно писать. Как быть?

Он был слишком близко. Настолько близко, что по телу Цун Жун побежали мурашки.

Девушка посмотрела на него и задала вопрос:

– Профессор Вэнь, студенты знают о ваших наклонностях?

Вэнь Шаоцин покачал головой:

– Куда им!