Мое мерзкое высочество

— Да. Если ты хочешь успеть в столицу до того, как случится что-то непоправимое, стоит поторопиться, — словно прочитав мои потаенные мысли, хмуро кивнул Хорхе.

— Эй, вы о чем? Зачем нам так торопиться? — Мигель чуть придержал коня, повернув головы к нам. Ему явно было не по вкусу, что он что-то упустил.

— Затем, что кто-то все же встанет на защиту маленькой красной принцессы, как мне кажется, — сокрушенно, словно дело уже было обречено на провал, пояснил мой бритый наголо кузен.

— Ты? — Мигель так дернул поводья, что конь невольно попятился, пытаясь ослабить удила. — Сейчас? Когда все почти решилось? Когда столько лет труда, наконец, дали результат, ты хочешь пустить все под откос из-за женщины?

— Она меня спасла, — упрямо произнес я, обгоняя возмущенного товарища.

— Это, между прочим, вовсе и не известно. С твоей способностью восстанавливаться и прочими талантами, нужно что-то большее, чем пара вонючих цветочков и слабенький паралич, — крики Мигеля неслись мне в спину, как арбалетные стрелы, пытаясь добраться до живой плоти через броню упрямства. Но это было напрасным делом. Даже если я еще не мог произнести этого вслух, оставить Олив в беде было выше моих сил.

— Ты так говоришь, словно первый день с ним знаком, — за спиной раздался флегматичный голос Хорхе. Кажется, кузену было совершенно все равно, как и куда мы дальше отправимся, только бы в оговоренный срок оказаться у дома Йорон.

— И правда. Если уж Сальва что-то решил, кто мы такие, чтобы спорить, — фыркнул Мигель, все еще не успокоившись.

Ему потребовалось не менее получаса быстрой езды, чтобы выветрилось раздражение.

— Ну и что ты собираешься делать? Шантажировать Ола теми данными, что мы ему еще не передали? Или сразу положишь голову на плаху? — по голосу было ясно, что Мигель больше не злится, но пока не видит и простых путей решения создавшейся проблемы.

Хорхе только фыркнул, не поддерживая обреченный настрой кузена.

— Зачем же? У Министерства Наказаний и так список несчастных на ближайшие лет пять растянут. Зачем мешать людям и портить намеченный план работы? — отмахнулся я, чувствуя, как на сердце становится легче. Не смотря на все ворчание Мигеля, заданный вопрос — уже шаг к победе.

Не то, чтобы я сомневался в свей команде но дело было рисковым и парней не касалось.

— О, да. Теперь тебе жалко палачей. Может, создадим объединение в защиту прав этих трудяг? — не переставал ерничать Мигель, хмуря брови.

После нескольких минут напряженного молчания, кузен фыркнул, словно ему самому не нравилось все, что он планировал сказать.

— Ни Ол, ни его дрожайшие тетушка и дядюшка, почти не знают, что происходит в этой части страны. Лизабет Херрет с ее демаршем, Меронская граница и разбойники, что развелись на дорогах — все это очень сильно отвлекает.

Мигель замолчал, ожидая, когда же я соображу, но не смотря на то, что ключевые моменты были указанны верно, это не помогало найти точку, к которой вел кузен.

— И? — не выдержав, потребовал продолжения я.

— Мы — единственные, у кого есть все карты контрабандных путей. Кроме того, у нас записаны все имена паххетских купцов и списки того, что они провозят на наши ярмарки в обход пограничного досмотра, без пошлин. Как и названия их кораблей.

— Ты серьезно? — эти данные были настолько ценны, что мы уговорились между собой не сообщать их новому правителю, чтобы оставить хоть что-то, что могло бы пошатнуть чашу весов, есл понадобится.

— Конечно. Я видел, как ты смотрел на ее отряд, — кивнул кузен, став непривычно серьезным. — А эти сведения могут очень сильно изменит экономическую ситуацию в стране. Казна каждый месяц теряет такие суммы, что ни одна принцесса этого не стоит. Ну, разве что Кьелатта. Вот за эту леди можно было бы пожертвовать многим.

Глаза кузена мечтательно прикрылись, а на лице появилось выражение блаженства.

— Ну ты и кретин, — не удержался Хорхе, отвесив подзатыльник охнувшему приятелю. — Кьелатта — дама слишком высокого полета. И думать забудь.

— И почему это? Вон, Сальва уже рассмотрел, какого цвета нижние юбки Красной Принцессы. Чем я хуже?

Фыркнув на грубоватую шутку кузена, я только покачал головой. Еще рано было что-то решать, пока мы не знали, с какой целью Олив вызвали в столицу. Да и отдать списки просто так я не мог. Такое решений должно приниматься единогласно.

Дуа, высокий, тонки и жилистый мужчина в темных шелках, высокомерно вздернув голову, сидел на спине лошади, как на троне. Не смотря на то, что его торс несколько раз стягивала веревка, а ноги были привязаны к стременам, этот человек все еще сохранял полное самообладание. Пока что.

— Мои соболезнования, граф, — останавливаясь рядом, склонил я голову в приветствии.

Будучи довольно умным человеком, но еще не осознав, что в этот раз проиграл, Дуа только скосил в мою сторону глаза, даже не повернув головы.

— Быстро справились? — Уго и Луис выглядели несколько усталыми и потрепанными, но довольными собой.