Мое особое мнение

Премьер-министр Российской Федерации Дмитрий Медведев и Президент РФ Владимир Путин являются одной командой, хотя имеют некоторые расхождения относительно партнерства с Западом. Медведев, видимо, считает, что отношения с западной цивилизацией не менее важны, чем с Китаем. Путин считает иначе, но это расхождение в рамках одной команды. Медведев удержался на посту премьера в тяжелейших условиях, что свидетельствует о том, что он очень хитрый и очень тонкий. Медведев, на мой взгляд, не является случайной фигурой. Он, как бы это сказать, не альтерэго, а другая сторона Луны – Путина. Своего рода компенсатор. Еще в 2005 году я предсказал, что Медведев через три года возглавит Россию. Я понял, что Путину с ним комфортно. Во-первых, он не предаст; во-вторых, понимает правила игры; в-третьих, компенсирует образовательную нишу, которой нет у Путина. Медведевский эксперимент, думаю, принес Путину свои минусы и свои плюсы. Благодаря этому эксперименту он многое понял, поэтому и вернул себе власть. Но президентство Медведева было очень важным, я бы не стал сбрасывать его со счетов в будущем.

При всем сказанном выше, Путин – не самодержец в средневековом смысле этого слова. Россией сегодня руководит политическая группа, во главе которой находится Владимир Владимирович Путин. Безусловно, в ней есть выходцы и из Комитета государственной безопасности (а где их нет?), но я бы сказал, что влияние людей, которые в КГБ не служили, например, Вячеслава Володина (бывшего первого замруководителя Администрации президента, ныне – Председателя Госдумы), Игоря Шувалова (первого вице-премьера) или того же Дмитрия Медведева – не менее серьезно, чем влияние Николая Платоновича Патрушева (секретаря Совета безопасности), который в КГБ служил.

* * *

Президент России – человек чрезвычайно недоверчивый. А в современном мире ему становится все сложнее. Как-то я у него спросил: «Владимир Владимирович, а почему вы не пользуетесь Интернетом? Удобно же. Погода там, то да се». Он ответил примерно так: «Понимаете, в чем дело. Интернет – это область дезинформации и манипуляции, – а разговор был еще до начала бума соцсетей, – я принимаю решения, которые касаются миллионов людей. Я должен быть на сто процентов уверен в информации, которой я пользуюсь при принятии решения. Мне эту информацию дают за своей подписью генералы, и если они меня обманут, я им оторву что полагается и погоны сниму. А в вашем Интернете безответственная информация. Я не могу ее верифицировать, и поэтому я не могу брать ее за основу для принятия решений».

И он по-своему прав. Он понимает персональную, личную ответственность. Ему важно, чтобы было с кого спросить. Ему важно, чтобы бумагу товарищ генерал-лейтенант подписал. И генерал-лейтенант понимает, что если он подпишет вранье, он станет просто лейтенантом. В лучшем случае. А когда некто с ником «123збг» пишет, что Алеппо бомбят… Бомбят, не бомбят? Вот если генерал напишет: «Алеппо бомбят» – значит бомбят. Мы, люди XX века, просто не привыкли к анонимной информации.

Но, даже получая подобную справку от людей доверенных, подписанную справку, Путин ей все равно не доверяет сто процентов. Это часто можно заметить в нем и на прямых линиях, и на пресс-конференциях, и на закрытых встречах с ним. Эта недоверчивость, конечно, и наследие воспитания в системе КГБ, и следствие того, что он, по сути своей, понимает, что каждый от него чего-то хочет. Президент может много дать, поэтому каждый от него хочет чего-то получить. В каждой истории.

Вот пример того, как мыслит Путин. Это был 2007 год, август, встреча главных редакторов с президентом. Таня Лысова из «Ведомостей» говорит: «Ну вот, Владимир Владимирович, ваше правительство ничего не делает…» Тогда премьер-министром был Фрадков. Дурное, говорит Татьяна, правительство. Путин ей отвечает (а я, идиот, пропустил в тот момент это мимо ушей): «Почему же, разные есть люди в правительстве, разные органы, кто-то работает менее эффективно, кто-то более. Вот, например, наша финансовая разведка работает очень эффективно, хотя вы этого человека не знаете…» А я знал этого человека, он мне накануне интервью давал. Виктор Алексеевич Зубков его зовут. Ну проехали, Путин сказал, что будет думать, согласился, что есть проблемы. Это было в августе. Сентябрь месяц: бум, сменяется правительство, Зубков назначается премьером. При следующей встрече с Путиным я спрашиваю: «Владимир Владимирович, мы месяц назад встречались, мы у вас о правительстве спросили, чего же вы не сказали?» Он говорит: «А я сказал. Это – вы не поняли». Он уже тогда все решил.