Мое прекрасное искупление

– Знаю, какой репутацией я обзавелся в офисе. Признаю половину из того, что про меня говорят… ну ладно, бо́льшую часть. Но я не все время веду себя как подлец. Я помогу тебе и отправлюсь домой. Клянусь.

– Я лесбиянка. – Я сурово посмотрела на него.

– Неправда.

– Ладно, но я скорее ею стану, чем пересплю с тобой.

– Усек. Хотя мне ты кажешься ужасно привлекательной. Не буду врать, при обычных обстоятельствах я бы из кожи вон вылез, чтобы затащить тебя к себе из бара. Ты должна это знать. Да, я козел и бабник, но я не дурак. Я не стал бы спать с боссом.

От последних слов Сойера мои щеки вспыхнули, и я повернулась к нему спиной. Его обаяние южанина действовало и на меня, хотя я понимала, что женщине, ищущей уважения и серьезных отношений, бессмысленно тратить на него время.

Может, Сойер и был волокитой и вел себя бо́льшую часть времени как скотина, но с откровенностью у него проблем не было. Если держать его на расстоянии вытянутой руки, он может стать полезным подчиненным или даже другом.

Я махнула в сторону кухни:

– Давай начнем оттуда.

Глава 7

Проснулась я в почти освобожденной от коробок спальне. Одежда висела в шкафу или лежала в ящиках комода. Мы с Сойером сумели распаковать все до единой коробки и даже практически убрали мусор: тару и упаковочный материал сложили возле входной двери.

Одетая в серую футболку и темно-синие трикотажные штаны, я закуталась в пушистый белый халат и открыла дверь спальни, чтобы выглянуть в кухню, совмещенную с гостиной. Их разделяла столешница, образующая кухонный остров и служащая чем-то вроде барной стойки.

Моя квартирка была довольно маленькой, но в большем я и не нуждалась. От самой мысли, что это пространство принадлежало мне одной, я захотела вздохнуть полной грудью и закружится, как Мария из мюзикла «Звуки музыки». Но тут я вспомнила, что здесь кое-кто есть.

На моем диване спал Сойер. Прежде чем он вырубился, мы с ним выпили две с половиной бутылки вина. Теперь он лежал, прикрыв глаза рукой. Ногой в носке он уперся в пол, видимо, чтобы остановить головокружение. Я улыбнулась. Даже в пьяном состоянии он сдержал обещание и не подкатывал ко мне, поэтому заработал мое уважение, и я позволила ему переночевать на диване.

Я заглянула в полупустые шкафчики в поисках чего-нибудь съестного, что бы выдержал мой желудок с похмелья. Протянула руку к коробке с солеными крекерами, и тут в дверь постучали.

Я заторопилась ко входу. На ногах у меня были бело-розовые клетчатые тапочки – подарок от мамы на прошлое Рождество. Черт! Нужно обязательно позвонить ей сегодня!

Я сняла цепочку и отодвинула щеколду, потом повернула ручку и глянула в щелку.

– Томас! – удивилась я.

– Привет. Прости, что вчера сбежал от тебя.

– Ты не сбегал.

– Ты только что проснулась? – спросил он, глядя на мой халат.

Я потуже затянула пояс:

– Да, моя вечеринка продолжилась – я распаковывала вещи.

– Нужна помощь?

– Нет, я закончила.

Его взгляд забегал по сторонам: наверное, включились инстинкты сыщика. Я слишком часто видела подобное выражение лица.

– Ты справилась со всем в одиночку?

Я замешкалась с ответом, тогда он положил ладонь на дверь и медленно толкнул ее.

И тотчас же вспыхнул от злости:

– А он здесь какого хрена делает?

Я вернула дверь в прежнее положение:

– Томас, он же спит на диване! Боже мой, подумай сам!

Он подался вперед и прошептал:

– Я тоже бывал на этом диване.

– Да пошел ты! – прошипела я.

Я хотела захлопнуть дверь, но Томас не позволил.

– Просил же сказать мне, если он будет тебя донимать.

Я скрестила руки на груди:

– Он меня не донимал. Мы отлично провели вечер.

Глаза Томаса сердито сверкнули, а брови сошлись на переносице. Он сделал шаг по направлению ко мне и тихо проговорил:

– Если волнуешься, как тебя воспринимают, тогда не впустила бы Сойера к себе на ночь.

– Тебе что-то надо?

– Что он тебе говорил? Обсуждал дело?

– А что?

– Просто ответь на вопрос.

– Да, но думаю, тебе он говорил то же самое.

– Он хочет, чтобы мы сотрудничали с Эбби.

Я кивнула.

– И?..

Странно, что он это спросил.

– Твой брат не позволит. К тому же сомневаюсь, что ей можно доверять. Согласно досье, она много раз помогала отцу, несмотря на их сложные взаимоотношения. Она не станет его сдавать, если только ради Трэвиса. Но сперва его придется арестовать. Лишь тогда она, может быть, включится в игру.

Томас вздохнул, и я обругала себя, что высказала мысли вслух.

– Это тебе придется его арестовать, – сказал Томас.

– О чем ты?

– Иначе моя легенда будет раскрыта.

– Но ты же не работаешь под прикрытием. О чем ты, черт побери, говоришь?

Томас переступил с ноги на ногу:

– Это трудно объяснить, и я не буду сейчас даже пытаться, пока стою тут в коридоре, а Сойер притворяется спящим на твоем диване.

Я повернулась, и Сойер тут же открыл глаза.

Он сел и широко улыбнулся.

– Если честно, я спал, пока в дверь не постучали. Линди, очень удобный диванчик! Где ты его прикупила? – спросил он, откидываясь на подушках.

Томас открыл дверь шире и указал Сойеру на коридор:

– Вон отсюда.

– Ты не можешь выгонять его из моей квартиры, – сказала я.