Мое прекрасное искупление

– Я же говорила тебе, – подавшись вперед, тихо начала я, – что Гроув снабжает вас неверной информацией. Ты слишком уж затянул с этим.

– Я собирал против него улики. Отчасти поэтому я вызвал тебя сюда. Вэл тоже работала по этому вопросу.

Я взглянула на подругу, которая так пялилась на папку, будто та горела.

Вэл закусила губу:

– Мне не обязательно знать японский, чтобы понять: он несет пургу. Стой! Так ты тот самый лингвист, которого он привлек?

Я кивнула.

Томас ткнул в нее пальцем:

– Но это конфиденциальная информация, Тейбер.

Вэл тоже кивнула, однако, видимо, ей не понравилось, что она не смогла вытянуть из меня этого.

Внутрь залетел Сойер, поправляя на ходу галстук. За его спиной захлопнулась дверь.

– Я пришел, как только услышал. Что я могу сделать?

Вэл пожала плечами:

– То, что у тебя лучше всего получается.

– Серьезно? – Сойер казался разочарованным. – Опять? Из всех моих объектов он самый нелюбимый. Знаешь ведь, если пройтись по спальне Гроува с ультрафиолетом, то там каждый дюйм будет светиться.

Вэл с отвращением прикрыла рот.

Я поднялась, упираясь кулаками в стол:

– Может, кто-нибудь потрудится объяснить, о чем вы, черт побери, говорите?

– Нужно быть предельно осторожными, – сказал Томас. – Трэвис может оказаться в беде, если здесь все пройдет не так гладко.

Помрачнев, Вэл опустилась в кресло и заговорила:

– Когда Мэддокс перевелся в главный офис в Вашингтоне, еще до получения должности ПООСа, он нашел зацепку по одному головорезу Бенни, которую предоставил агент из отдела по азиатской преступной деятельности.

Я недоверчиво посмотрела на Томаса:

– Ты нашел зацепку по главарю итальянской мафии Вегаса через вашингтонский отдел по азиатской преступной деятельности?

Томас пожал плечами:

– Можно назвать это везением, но как только дело оказалось у меня на столе, я работал круглыми сутками. Нет ни одного отпечатка или задолженности, которую бы я не проверил.

Вэл нетерпеливо вздохнула:

– Можешь назвать это невезением. Головорез был совсем юнцом. Его имя Дэвид Кенджи. Как-то ночью в Вегасе Трэвис избил его до потери сознания, пытаясь защитить Эбби.

– Этого нет в деле Трэвиса. – Я взглянула на Томаса.

Он отвернулся, давая слово Вэл.

Та кивнула:

– Это было скрыто намеренно, чтобы у Гроува не возникало подозрений. Ему не нужно знать насчет Трэвиса. Если он передаст наш план кому-нибудь из якудза, Трэвис потеряет свою ценность для Бюро.

– Зачем Гроуву передавать информацию о вербовке Трэвиса в якудза?

Вэл подалась вперед:

– Дэвид – племянник Йошо Тару.

– Тару? В смысле, второго по положению в клане Гото-гуми в Японии? – потрясенно спросила я.

Гото-гуми являлся старейшим синдикатом исходной группировки японской мафии якудза. Тару был довольно известным боссом, возглавлявшим Гото-гуми с семидесятых годов. Тару не просто запугивал своих врагов. Он был очень изобретательным, когда дело касалось экзекуций, а искалеченные тела он выставлял на всеобщее обозрение.

Вэл кивнула:

– Сестра Тару жила с ним до своей смерти. Дэвиду тогда было четырнадцать.

– Понятно, – кивнула я. – Значит, вы хотите сказать, что Трэвис к тому же мишень якудза?

Томас покачал головой, и я нахмурилась:

– Я все еще не слышу, почему у меня на столе чертов отчет генерального инспектора.

– Лииз, имя Тару означает лишь одно – дело плохо, – сказал Томас. – Гроув передавал ему информацию через членов якудза, которых допрашивал здесь, а в последнее время он стал общаться с Тару напрямую. Поэтому у нас не было никаких доказательств преступной деятельности, несмотря на все допросы. Они каждый раз опережали нас на шаг.

– Пускай генеральный инспектор арестует Гроува. Кому какое дело?

Томас помрачнел:

– Теперь все серьезнее. Пару месяцев назад Дэвид умер. Его избили до потери пульса во время боя, и никто его с тех пор не видел.

– Тару считает, что это Трэвис?

– Не забывай, – вклинился в разговор Сойер, – стычка Дэвида и Трэвиса произошла больше года тому назад, и, насколько им известно, после Трэвис не приезжал в Вегас.

– Бои организует мафия, – сказала Вэл. – Бенни выставил Дэвида против кого-то, явно жаждавшего крови. Дядя Тару обвинил в случившемся Бенни и отправил нескольких своих ребят в Штаты, чтобы получить у него объяснение. Бойца, убившего Дэвида, собирали по всей пустыне – и то целиком не собрали. У нас есть основания полагать, что люди, которых направил сюда Тару, принадлежат к гнезду мафии якудза, которых мы допрашиваем.

Я нахмурилась, все еще пребывая в растерянности.

– Зачем племяннику Тару работать головорезом у Бенни?

– Из-за матери, – сказала Вэл так, будто это было очевидным. – Когда умерла его мать, Дэвид обвинил во всем Тару. Они поссорились. Дэвид улетел в Штаты. Здесь он обратился к единственному занятию, которое знал, и в итоге стал работать на Бенни.

– Просто катастрофа какая-то, – сказала я.

Вэл мельком взглянула на Томаса, потом снова посмотрела на меня:

– Мы ждали момента, чтобы прижать Гроува, ведь мы знали, что он играет на две стороны. Но теперь, когда связь с Бенни потеряна, неизвестно, какую информацию по нашему делу он передал.

– Черт! И много он знает?