Мое прекрасное забвение

Я проснулась из-за резкого стука в дверь. Еще несколько ударов окончательно стряхнули с меня сон. Затем в дверь забарабанили сильнее. Я выползла из постели и, выйдя в коридор, поморщилась от яркого утреннего солнца.

Я протопала через гостиную к двери и открыла ее.

– Какого черта ты здесь делаешь? – спросила я.

– Она фпала в одежде, – сладким тоненьким голоском проговорила Оливия.

Я посмотрела вниз, ладонью прикрывая глаза от солнца.

– Ой, привет, Оливия. Извини, я тебя не заметила, – сказала я, не переставая хмуриться.

– Ничего, – сказала она. – Твент говорит, я ковотышка.

– Мы принесли тебе завтрак, – сказал Трент, поднимая белый пакет.

– Я не завтракаю.

– Неправда. Коуди рассказал про рогалики с изюмом, корицей и маслом.

Я сильнее свела брови вместе. Сердито глянула на Трентона, затем посмотрела на Оливию. Мое выражение лица смягчилось, и я вздохнула.

– Я ее обожаю, – сказала я в пустоту. – Оливия, ты же знаешь, что я тебя обожаю, но я возвращаюсь в постель.

Я перевела взгляд на Трентона и прищурилась.

– На этот раз это не сработает. Отвези ее домой.

– Не могу. Ее родители уехали на весь день.

– Тогда отвези ее к себе домой.

– Отец приболел. Ты ведь не хочешь, чтобы она простудилась?

– Ты знаешь, что я ненавижу? – спросила я.

В глазах Трентона стояло отчаяние.

– Меня. Знаю. Я просто… эгоистичный, неуверенный в себе болван.

– Да.

– Но я раскаивающийся эгоистичный, неуверенный в себе болван, к тому же с маленькой девочкой, стоящей на холоде.

Я опять вздохнула и махнула Оливии заходить внутрь. Она радостно послушалась и села на диван. Девочка моментально нашла пульт и включила себе утренние субботние мультики.

Трентон сделал шаг вперед, но я жестом остановила его.

– Нет.

– Что?

– Тебе необязательно заходить.

– Но… я присматриваю за Оливией.

– Ты можешь присматривать за ней из окна.

Трентон скрестил руки на груди.

– Думаешь, я этого не сделаю?

– Знаю, что сделаешь.

Я взяла у Трентона белый пакет и захлопнула дверь у него перед носом, закрывая на замок. Пакет я кинула Оливии.

– Ребенок, любишь рогалики?

– Ага! – сказала она, открывая пакет. – Ты пвавда заставишь Твента ждать снавужи?

– Правда, – сказала я, затем вернулась в спальню и плюхнулась на кровать.

– Кэми! – потрясла меня Рейган.

Я взглянула на часы. Прошло два часа с тех пор, как Трентон постучал в мою дверь.

– В нашей гостиной та маленькая девочка смотрит мультики! – прошептала она.

Очевидно, ей было неловко.

– Знаю.

– Как она сюда попала?

– Трент привел.

– А где Трент?

– Наверное, на улице, – зевнула я.

Топая, Рейган вышла в гостиную, потом вернулась в мою спальню.

– Он сидит под нашими окнами на земле и играет в «Флэппи Берд» на телефоне.

Я кивнула.

– Там ноль градусов.

– Хорошо, – сказала я, садясь на кровати. – Жаль, что не снег с дождем.

Рейган с отвращением поморщилась.

– Он помахал мне, будто в этом нет ничего особенного. Что, черт побери, происходит?

– Он привез Оливию. У его отца простуда, поэтому он не мог взять ее к себе, а родители девочки куда-то уехали на весь день.

– И он не мог посидеть с ней у нее дома?

Я обдумала это и во второй раз за день выбралась из постели.

Затем подошла к дивану.

– А почему Трент не посидел с тобой у тебя дома? – спросила я.

– Я хотела пвиехать к тебе, – непринужденно ответила девочка.

– А-а, – сказала я. – Трентон не хотел ко мне приезжать?

– Хотел, но он сказал, что тебе это не понравится.

– Правда?

– Ага, и тогда я сказала: «Ну повалуйста, повалуйста!», и он сказал: «Ховошо».

Я улыбнулась Оливии, подошла к входной двери и открыла ее.

Трентон обернулся и посмотрел на меня. Моя улыбка испарилась.

– Заходи.

Трентон поднялся и переступил через порог, но дальше не двинулся.

– Ты злишься на меня.

Я прищурилась.

– Почему? – спросил он.

Я ничего не ответила.

– Потому что прошлой ночью я ушел с той девушкой?

И на это я не ответила.

– Я ее не трахал.

– Любишь милашек? – спросила я. – Точно не прогадаешь.

– Да что с тобой? Ты по пять раз на день повторяешь, что мы друзья, а теперь ревнуешь, что я пару секунд флиртовал с какой-то девушкой.

– Я не ревную!

– А что это тогда?

– Разве, будучи твоим другом, я не могу беспокоиться, что ты подхватишь ЗППП?

– А что такое зэпэпэпэ? – спросила с дивана Оливия.

Я крепко зажмурилась.

– Боже. Прости, Оливия. Забудь то, что слышала.

Трентон сделал шаг вперед.

– Родители Оливии оставляют ее со мной. Думаешь, они переживают за выбор слов?

Я изогнула бровь.

Он опустил подбородок и посмотрел мне прямо в глаза.

– Скажи мне правду. Ты злишься из-за того, что я проводил ту девушку до дома или из-за чего-то еще? Но очевидно, что ты злишься на меня.

Я скрестила руки и отвернулась.

– Кэми, что же мы делаем? – спросил он. – Что это такое?

– Мы друзья! Я тебе уже говорила!

– Ни хрена подобного!

Над диваном показался палец Оливии.

– Ты должен положить четвевтак мне в банку.

– Прости, – сказал Трентон и свел брови вместе.

– Значит, ты не… поехал с ней к себе? – спросила я.

– А куда я должен был отвезти ее? К отцу?

– Не знаю, в гостиницу, например?

– Я не покупаю себе выпивку, чтобы накопить денег; ты думаешь, я буду тратить сотню баксов на номер ради какой-то первой встречной цыпочки?