Мое прекрасное забвение

— Ага, — ответила я, снимая перекинутую через плечо сумочку. Я бросила ее на стойку и включила компьютер. — Насчет этого…

Зазвенели колокольчики на двери, и вошел Трентон в дутой темно-синей куртке и бейсболке грязно-белого цвета, сдвинутой на глаза.

— С добрым утром, девчонки, — сказал он, проходя мимо нас.

— С добрым утром, дорогуша, — ответила Хейзел, провожая его взглядом.

Он скрылся у себя в зале, и Хейзел сразу же сердито посмотрела на меня:

— Ты так сильно опустила его.

— Я не хотела, — вздохнула я.

— Ему даже полезно. Чтобы не думал, будто может заполучить любую приглянувшуюся девушку. Помогает держать в узде сволочную натуру.

— Я пойду… — сказала я, направляясь по коридору.

Хейзел кивнула.

Когда я вошла в зал, Трентон настраивал свое оборудование. Я скрестила руки на груди и прислонилась к дверному косяку, но парень упорно игнорировал меня. Первые несколько минут это казалось нормальным, но потом я почувствовала себя нелепо.

— Ты еще будешь со мной разговаривать?

Не отрывая взгляда от оборудования, Трентон коротко усмехнулся:

— Конечно, куколка. В чем дело?

— Кэлвин сказал, мне нужно больше татуировок.

— А ты хочешь больше татуировок?

— Только если их сделаешь ты.

— Не знаю, Кэми, сегодня у меня все расписано.

Я какое-то время смотрела, как он раскладывает белые пакетики со стерильными инструментами.

— Не обязательно сегодня. Как-нибудь на днях.

— Конечно, без проблем, — сказал он, роясь в ящике.

Я подождала еще минуту, но Трентон все так же делал вид, что меня здесь нет. Я вернулась в приемную. Он не соврал: клиенты шли к нему сплошной чередой, но даже в короткие перерывы он лишь раз подошел к стойке, да и то чтобы перекинуться парой слов с потенциальным клиентом. Остаток дня Трентон провел в своем зале или же разговаривал с Кэлвином в кабинете. Хейзел, казалось, ничуть не была обеспокоена таким поведением, впрочем, мало что могло вывести ее из равновесия.

Тем вечером Трентон не появился в «Ред дор», на следующий день шестичасовая операция «Игнорируй Кэми» повторилась. И так продолжалось целых три недели. Я стала уделять больше времени учебе и докладам. Рейган постоянно зависала с Брэзилом, поэтому я была даже рада, когда вечером в понедельник ко мне заглянул Коби.

Между нами на стойке бара стояли две одинаковые миски куриного супа с вермишелью.

— Выглядишь лучше, — сказала я брату.

— Я и чувствую себя лучше. Ты была права, с программой стало проще.

— Как дела дома?

Коби пожал плечами:

— Все так же.

Я выловила вермишель, плававшую в моей миске.

— Он никогда не изменится, и ты это знаешь.

— Знаю. Просто пытаюсь пока разобраться со всей этой фигней, а потом найти себе отдельное жилье.

— Неплохая мысль.

— Давай возьмем еду на диван и посмотрим фильм, — предложил Коби.

Я кивнула, и Коби поставил мою миску на подушку рядом с собой, пока я просматривала диски. При виде диска «Космические яйца» у меня перехватило дыхание. Трентон оставил его здесь, когда мы в последний раз смотрели этот фильм вместе.

— Что такое? — спросил Коби.

— Трент оставил здесь свой диск.

— Где он, кстати? Я думал, что увижу его здесь.

— Он больше… не приходит.

— Вы что, расстались?

— Коби, мы были просто друзьями.

— Ты одна так думаешь.

Я взглянула на брата, затем поплелась к дивану, подняла миску и села рядом.

— Я ему не нужна.

— Была нужна.

— Больше нет. Я все запорола.

— Как?

— Не хочу об этом говорить. Долгая и скучная история.

— Все, что касается Мэддоксов, не может быть скучным.

Коби засунул ложку в рот и подождал моего ответа. Когда он ничего не принимал, то как будто перерождался. Проявлял заботу и внимание. Слушал других.

— Мы проводили много времени вместе, почти каждый день.

— Это я знаю.

— Он поцеловал меня. — Я вздохнула. — А я психанула. Потом он сказал, что любит меня.

— Какие ужасные поступки, — кивнул брат.

— Не надо нравоучений.

— Прости.

— Это действительно ужасно. Я рассказала Ти-Джею про поцелуй, и он забронировал мне билет до Калифорнии.

— Если взглянуть на это с мужской стороны, вполне оправданно.

— Трент умолял меня не лететь. Он в аэропорту признался мне в любви, а я ушла.

На глаза навернулись слезы, когда я оживила в памяти эту сцену и то, как смотрел на меня Трентон.

— Пока я была там, мы с Ти-Джеем решили, что любим друг друга, но у нас ничего не выйдет.

— И вы расстались?

— Вроде того. Не совсем.

— Да ладно тебе, Камилла. Вы же взрослые люди. Если это подразумевалось…

— Уже неважно, — сказала я, вылавливая из бульона морковку. — Трент со мной почти не общается. Теперь он меня ненавидит.

— Ты рассказала про то, что случилось в Калифорнии?

— Нет. Что я должна сказать? «Ти-Джею я не нужна, так что забирай меня»?

— Это действительно так?

— Нет. В смысле, вроде того. Но Трентон не запасной вариант. Не хочу, чтобы он так думал. Даже если он каким-то чудом простит меня, неправильно вот так уходить от одного к другому.

— Они взрослые мужчины, Кэми. Как-нибудь сами с этим разберутся.

Мы молча доели наш ужин, Коби взял у меня миску и бросил остатки еды в раковину.

— Мне нужно идти. Просто хотел завезти тебе вот это.

Он достал из бумажника чек.