Мое проклятие. Право на счастье

— Вернулись и сразу сюда, — не замечая моего смятения, продолжал между тем Гарард. — Саэр Крэаз решил досрочно разорвать контракт с этой нарой. С большими отступными, разумеется. Меня вот привел в качестве свидетеля…. Что с вами, сирра Кателлина?

Облегчение — бесконечное, невыразимое. Оно нахлынуло так внезапно, мгновенно затопив меня с головой, что я даже покачнулась. А потом пришла ярость.

Ну, Раиэсс, спасибо тебе! От всей моей успевшей издергаться души и чуть было не разбившегося сердца. Я тебе тоже неожиданный сюрприз приготовила. И если раньше собиралась сначала поговорить, предупредить, но теперь точно не стану этого делать.

— Гарард, — дверь в гостиную резко распахнулась, и на пороге возник хмурый Савард, — идем, нужна твоя подпись.

Один удар сердца… другой…

Казалось, прошла целая вечность, пока мы, замерев, жадно всматривались друг в друга, и наконец, я услышала ликующее:

— Кэти! — сиятельный, буквально пролетев разделяющее расстояние, стиснул меня в объятиях, а потом, отстранившись встревожено спросил:

— У тебя все в порядке? Что ты здесь делаешь?

— Ревную, — ответила совершенно честно.

— Как это? — озадачился Савард, причем совершенно серьезно. — Зачем?

Он не шутил, не лукавил — действительно не понимал.

Вот землянин в подобной ситуации в объяснениях не нуждался бы, Сразу бы сказал: «Дорогая, ты все не так поняла» — на всякий случай — и только потом начал бы разбираться. А у этих высокородных все не как у людей. Вспомнила Наланту, которую абсолютно не смутило, что ее ненаглядный Аллард заключил контракт с нарой. Мда… В четко организованном обществе саэров просто не осталось ни места, ни поводов для ревности.

Сирры никогда не делили между собой мужчин и, убеждена, не переживали, а напротив — искренне радовались, когда те заводили новых наложниц. И уж точно не срывались с места, обуреваемые самыми противоречивыми эмоциями, чтобы лично удостовериться, что их подло обманывают.

Саэры и подавно не опасались, что жена или наида заведет себе любовника. О каком сопернике может идти речь, когда эти несчастные любую близость переносили с огромным трудом? Ну а нар было слишком много, чтобы зацикливаться на какой-то одной. Не эта, так другая — всегда найдется хорошенькая простушка, мечтающая за приличное вознаграждение некоторое время ублажать щедрого господина в постели.

Так что слово высокородные знали — в языке наров оно все-таки имелось, а вот самим мучиться, сомневаясь в любви и искренности того, к кому испытываешь самые страстные чувства, не доводилось. Ну, ничего, научатся.

— Как? — переспросила вкрадчиво. — Скажи, а что бы ты испытал, если бы, воспользовавшись первой возможностью, чтобы повидаться со мной, пришел и обнаружил меня с другим мужчиной… молодым… красивым… в его доме… наедине.

— Кателлина, — гневно рыкнул сиятельный, схватил меня за плечи и даже слегка встряхнул, словно пытаясь остановить. Ему явно не понравилось то, что он услышал. — Я уничтожу любого…

— Знакомые слова, — перебила мягко. — Помнишь вечер первого дня Поединка Стихий? Тебе тогда не понравилось, как на меня смотрели главы высших родов, Ты пришел в ярость, с трудом себя контролировал. Сказал, что не понимаешь того, что с тобой происходит. Так вот, это и есть ревность.

Высвободилась из захвата, бережно провела рукой по знакомому до мельчайших черточек лицу.

Как же я соскучилась!

— Она очень больно кусает, особенно, если не уверен до конца в человеке, которым дорожишь.

— Кэти, — снова потянулся ко мне сиятельный, но я увернулась.

— Ты так и не научился доверять мне. А я… я тебе, наверное, тоже, — призналась виновато. — Мы сейчас так редко видимся. У тебя есть невеста… Альфииса… Или новая уже появилась за это время… На все готовые наложницы… Вон император еще одну подарил… красивую…

Вцепилась в его рубашку, уткнулась лбом в широкую грудь. Горячие ладони скользнули по моей спине — согревая, успокаивая, ласково погладили шею, задержались на лихорадочно пульсирующей жилке.

— Мне не нужны другие, девочка. И я никому не позволю встать между нами.

Подняла голову, вглядываясь в строгое, усталое лицо.

— Ты советник Повелителя, один из хранителей силы Ирна. Я Избранная богини, почти враг империи, — усмехнулась невесело. — Сможем ли мы когда-нибудь быть вместе?

В прозрачно-серых глазах жарко полыхнуло знакомое темное пламя.

— Ты никогда не станешь мне врагом, Кэти. Знаешь, я…

Звук бьющегося стекла оборвал на середине его фразу. Сиятельный нахмурился и, не разжимая объятий, резко развернулся к Гарарду.

Целитель, о присутствии которого мы оба благополучно забыли, неподвижно застыл над «останками» какого-то сосуда, покоящимися в темно-фиолетовой луже. Пол у его ног был усеян мелкими осколками, на одежде расплывались мокрые пятна, но маг не замечал ничего. Бледный, с трясущимися губами, он пораженно смотрел на меня. Так, точно видел первый раз в жизни.

— Избранная богини? — наконец каркнул он хрипло. — Какой? У Лиос нет Избранных. Или это… — мэтр не договорил, с надеждой уставившись в мое лицо.