Мое проклятие

Посмеялась бы над тем, с каким впечатляющим постоянством вновь и вновь попадаю в одно и то же место, в одни и те же декорации, но сил не было. Была чудовищная слабость. Чувствовала себя беспомощной, разбитой, как после долгой изнурительной болезни. Но томительная, изматывающая тело и душу боль, что неизменно сопровождала весь последний день, исчезла. Голова казалась удивительно свежей, мысли — ясными, четкими.

Таким же свежим и ясным выглядел мир за распахнутым настежь окном. Полностью отдернутые гардины не мешали ни солнечным лучам, ни легкому ветерку, и спальня купалась в ярком свете, тонких, чистых ароматах, доносящихся из сада.

Судя по всему, я то ли проспала, то ли провела без сознания весь вечер, всю ночь и пришла в себя ранним утром. Живая и относительно здоровая. Что, безусловно, не могло не радовать.

Валяться в постели, несмотря на общую слабость, решительно не хотелось. Сползла с кровати, надела лежащий рядом халат, дошла до окна и остановилась, всей грудью вдыхая прохладный, душистый воздух. Вокруг царили умиротворение и безмятежность, обволакивая, призывая расслабиться.

Мешали необычные ощущения, которые буквально разрывали меня надвое, не давая полностью разомлеть. Тело — вялое, бессильное — просило отдыха и покоя. А душа, с каждой минутой все больше наполняясь неистовым восторгом и жаждой жизни, пела, ликовала и рвалась куда-то. Счастье бурлило в глубине ее мощным водоворотом, обжигая смутным предвкушением чего-то… прекрасного.

Это казалось странным, ненормальным, неестественным.

Душа и тело словно разделились. И если тело вело себя вполне логично, соответственно своему состоянию и сложившимся обстоятельствам, то душа определенно была пьяна, причем изрядно, и пребывала в неадекватной хмельной эйфории.

Что со мной происходит?

— Зачем вы встали, сирра Кателлина? Не стоило так рано подниматься.

— Мэтр Циольф, рада вас видеть! — живо развернулась навстречу входящему в комнату целителю.

Сердце встрепенулось и застучало быстрее.

Что же все-таки происходит?

Мужчина несколько минут с недоумением меня разглядывал, потом, спохватившись, строго спросил:

— Где Мори? Я оставил ей распоряжение ни в коем случае не позволять вам вставать с постели раньше обеда.

— Глупости! Все просто великолепно, мэтр, — губы сами собой расплылись в широкой, какой-то шальной улыбке.

— Уже заметил, — протянули в ответ задумчиво.

Целитель нахмурился, подобрался, взгляд стал пристальным и цепким.

— Скажите, сирра, как вы себя чувствуете?

— Прекрасно! Только вот сил совсем нет, еле до окна дошла, — пожаловалась я и как-то совсем не к месту хихикнула. — Но это ерунда. Главное — жива, и боль ушла, а силы постепенно восстановятся, надо только немного отдохнуть.

Мое жизнеутверждающее заявление заставило Циольфа еще больше нахмуриться.

— Странно, — пробормотал он. — Если бы я не был уверен в том, что вы сирра, то решил бы…

— Что, мэтр Циольф? — нетерпеливо притопнула, видя, что продолжать мужчина не собирается, и сама удивилась своей неестественной нагловатой напористости.

— Так, как вы сейчас, ведут себя нары, когда… — он запнулся, подбирая слова, — когда саэры берут их на ложе. Веселятся, смеются невпопад. Первое время.

— Первое время? А потом?

— Потом не бывает, — отрезал, поджав губы, целитель.

Ничего не поняла, но расспрашивать дальше поостереглась, ни на минуту не забывая, чем закончился наш с Мори разговор о магах.

— Но вы ведь сирра, обряд никак не мог подействовать подобным образом. Скорее уж, наоборот, — никак не успокаивался собеседник.

— Наверное, это произошло потому, что я была отлучена от рода, — отмахнулась наигранно-беспечно, лихорадочно соображая, что сказать Циольфу, чем его успокоить. — Никто ведь не знает, как на безродную влияет установление новой связи. — Вспомнила, что говорил сиятельный, и добавила: — Полной.

— Возможно, — с сомнением покачал головой мужчина. — Быстрое формирование полной связи… стремительный приток более мощной, чем у Эктара, энергии… Нет! — резко оборвал он собственное бормотание. — Тогда тем более должны пластом лежать и страдать от сильной боли, а не пребывать в наркотическом дурмане.

Пожала плечами. Мол, знать ничего не знаю, ведать не ведаю, сама удивлена не меньше. Внутренне же, преодолевая шалую беспечность, постаралась собраться и сосредоточиться. Сомневаюсь, что тиэтр теперь так легко оставит меня в покое.

Выручила Мори. Вихрем ворвавшись в комнату, она бросилась было ко мне, но потом, смутившись, остановилась, жадно осматривая блестящими от непролитых слез глазами.

— Ох, госпожа моя, вы живы! — Женщина улыбалась светло и немного грустно. — Еле дождалась, когда проснетесь. С тех пор как отбор начался, я сама не своя была, никого не видела и не слышала. Все Лиос молилась, чтобы заступилась, помогла, поддержала. А уж как объявили, что саэр Крэаз вас в род свой ввел да наидой назвал, так до утра и не ложилась, ждала — вдруг понадоблюсь.

Улыбнулась. Душа пела, согретая ласковым теплом и радостью встречи, но я старалась сдерживаться и не показывать эмоций, помня о реакции Циольфа.