Мое советское детство

Когда началась война, моей бабушке Гале было шесть лет. Бабка во время войны, еще маленькая, помогала матери -- та была телятницей. Трудодни мелким не положены, но все же помощь. Аркашка, младший брат, уже после войны родился, а все остальные дети рОбили. Все тогда робили, за мужиков. Да и после... Из деревни Полетаево ушли на фронт больше ста мужчин, а вернулись -- пятеро. Выживаемость как при бубонной чуме. Бабе Гале повезло -- отец вернулся в 1943 году, по ранению. Он воевал под Курском, в пехоте. Взрыв минометного снаряда -- и обе ноги в мелкое решето. После госпиталя демобилизовался подчистую. Ноги всегда болели к сырости. Когда прадед Степан стал старый, то уже передвигался только на коленях. Ноги не держали. Выползет на завалинку и сидит отдыхает. Щурится. В деревне хорошо, тихо, шмели гудят. Солнышко светит. Молодые бабы по деревне идут, красивые, веселые, песни поют и зубоскалят. Вот за это и воевал. Деду Гоше в 1941 году исполнилось 13 лет. Когда отец погиб, дед пошел работать в колхозе, пахать. Трудодни нужны, семью кормить. Бабушка рассказывает: "Мы тогда жили через дом от Овчинниковых. Я часто забегала. Однажды забегаю зачем-то. А тетя Катя склонилась над письмом и плачет". Это пришла похоронка на прадеда Никиту. Когда война закончилась, в 1946 году деда забрали в ФЗО (фабрично-заводское обучение) в Закамск. Тогда это было обязательно, как в тюрьму. Сашка Мальгин отказался и отсидел полтора года в колонии. Дед отучился, затем работал там же на военном заводе. В 1949 году дед Гоша ушел в армию, в танкисты. Белые косы. После войны баба Галя училась в педагогическом училище в Кунгуре. После педучилища работала в детском доме в соседней деревне -- в Парашино. Два километра от Полетаево. Был это 1953 год. Дети там были разные, из других детских домов -- Парашинский считался лечебным, сюда привозили детей с трахомой. Трахома. Инфекционный конъюнктивит. Красные опухшие веки, глаза гноятся и слезятся. Тогда на Урале бушевали целые эпидемии кори и трахомы (это я статью нашел о том времени. Зато, пишет, автор статьи, удалось остановить эпидемию сифилиса. Ну и на этом спасибо). Грязные руки, плохое питание, ослабленный иммунитет, контакт с носителем инфекции -- и готово. Помогает хорошее питание, чистота и тетрациклиновая мазь -- антибиотик. То есть, сейчас тетрациклиновая, а тогда ее еще не было. Был белый порошок этазол, антисептик короткого действия. Пудра. Им не мазали, им "пудрили". Нужно было брать стеклянную палочку и втирать этот порошок под веки. Сорок раз провести по веку. "Почему-то именно так", - говорит бабушка растерянно. Делала медсестра, а воспитательницам приходилось держать. Потому что больно. Ребенок кричит, отбивается, маленький. Сердце рвется. А ты держишь. Много силы надо. И сердца много... Когда баба Галя поступила в парашинский детский дом, там воспитанники были почти взрослые, 18 лет некоторые. Учились там же в школе, в Парашино. Некоторые и старше своей воспитательницы (она во время учебы там на практике работала). Как их тут воспитывать? Когда в Парашино привезли маленьких детей, от трех лет, то сделали отдельную группу, и бабушку туда перекинули. С мелкими было хорошо. Маленькие дети, потерявшие родителей уже после войны, жались к ней. Ластились. Называли мамой. Мама Галя. В 1953, в год смерти Сталина, дед вернулся из армии, в родное Полетаево. Был ноябрь. И они с бабушкой встретились. В 1954 году, опять же в ноябре, дед Гоша и баба Галя поженились. Сначала расписались в сельсовете, как положено. Венчаться тогда было нельзя, комсомольцы же! Свадьба была намечена на 14 число. 13 ноября дед отпросился пораньше с работы. А бабушка из детского дома -- из Парашино своего. И потопали с разных сторон на гору, по вечерней темени, после осенних дождей, по жуткой грязи. В церковь. Там их и обвенчали. Деревянная церквушка погружена в темноту, дрожит от ветра. Запах ладана и тепла. Сырая одежда парит. Лампадки горят неярко. Огоньки свечей трепещут у строгих ликов святых. Счастье. "Венчается раб Божий Георгий рабе Божей Галине во имя Отца, и Сына, и Святаго Духа", - звучит голос священника. И кажется, бог смотрит с небес. У священника несколько детей, хоть он и молодой. Он сказал: мы перед государством не отчитываемся, не волнуйтесь. Все останется в тайне. Совет да любовь. Живите и размножайтесь. Шли обратно по ночной поре, под дождем, в глинистой грязи по колено, домой, в деревню -- дождь хлестал, холод пронизывал, молнии сверкали над головой -- и радовались. Жизнь начиналась такая, что закачаешься. Дух захватывало. На следующий день комсорг -- он вьедливый был -- и спрашивает: где это вы вчера пропадали? Я ведь знаю -- венчались! Меня не обманешь. Бабушка: - Да бог с тобой... в смысле, Ленин с тобой. Не было этого! Мы же комсомольцы, расписались в сельсовете и ладно. - Смотрите у меня, - пригрозил комсорг. А чего смотреть, если и так все знали? - В гости мы ходили, - говорит баба Галя. А сейчас смеется: ну выгнали бы из комсомола, и что? Нет, чего-то боялись. В марте 1955 родился мой отец. Всего у деда с бабкой было три сына. Вот они внизу на фото. Рубашки сшила бабушка.