Мое темное желание (ЛП)

И все же под его внешностью таилось что-то хрупкое, чего я не могла объяснить. То, как он почти съеживался, сталкиваясь с человеческими прикосновениями, разбивало мне сердце.

Я не могла ненавидеть его до конца, даже если знала, что, возможно, должна.

Осенние листья хрустели под моими сапогами. Журчание воды фонтана доносилось до моих ушей, когда я пробиралась мимо него.

Я добралась до ворот безопасности, пройдя через них, а не перелезая на этот раз.

Напротив меня раскинулся особняк Коста, сияющий кремовыми огнями даже с такого расстояния.

Я остановилась и уставилась вдаль, слишком измученная, чтобы беспокоиться о том, насколько жалко я выгляжу.

Мимо частных ворот прогрохотал фургончик с едой и проехал по полумильной подъездной дорожке, оставляя за собой аромат имбиря, лемонграсса и корицы.

Кейтеринг.

Для обычного будничного ужина.

Слюна потекла по зубам. Я не ела весь день.

Я заметила размытую фигуру очень беременной женщины. Может быть, Даллас Коста?

Она вырвалась из дома и помчалась к грузовику в гламурном желто-канареечном платье длиной до колен.

Позади нее муж подхватил ее на руки, чтобы ей не пришлось идти.

Они ворковали друг другу в уши, пока целая армия разносчиков выносила подносы из багажника в дом.

Мое сердце плакало от ревности.

Я в миллионный раз удивлялась, как разные люди могут вести такую разную жизнь в одном и том же почтовом индексе.

Слева от меня ворота Оливера фон Бисмарка оставались постоянно открытыми, и через них выстраивалась очередь из роскошных автомобилей.

С улицы доносилась музыка. Вероятно, он устраивал очередную развратную вечеринку. А под вечеринкой я подразумевала оргию.

Слухи в этом городе распространялись быстро.

— Оливер — самопровозглашенный вагиноглот, — вспомнила я слова Регины. — Он находит удовольствие с каждой, кого считает достаточно красивой, чтобы стать своей следующей порцией.

Держу пари, ему не было до этого никакого дела.

Наверняка ему никогда не приходилось задумываться о том, как отдать долг или сохранить наследие отца.

Прекрати жалость, Фэр.

Борьба — это не плохо. Ты больше наслаждаешься видом, если забираешься туда.

Короткий гудок отвлек мое внимание от особняка фон Бисмарка. Густая грязь забрызгала мои кроссовки, когда рядом со мной остановился "Майбах".

Заднее стекло откинулось, и передо мной предстала пожилая женщина, возраст которой я не смогла определить.

На ней была куртка Lululemon поверх боди-комбинезона Ernest Leoty, демонстрирующего ее сложенное телосложение. Остальную часть кожаного сидения занимала тартановая спортивная сумка Burberry.

Меня шокировало, что эта потрясающая женщина родила сына, чья дикая улыбка напоминала о кризисе здоровья.

— Фэрроу. — Она отстегнула AirPods от ушей. — У тебя есть минутка?

Мать Зака знала мое имя?

Семья Сан точно делала домашнюю работу.

С другой стороны, я узнала ее по собственным исследованиям.

Я кивнула, но это не имело значения.

Ее шофер уже перевел машину в аварийный режим. Он вышел, распахнул дверь миссис Сан и протянул ей руку. Она приняла ее и грациозно вышла.

Судя по ровной линии ее губ, я подозревала, что разговор с ней доставит мне не больше удовольствия, чем ее икра.

Тем не менее, я дала ей добро, нацепив на губы вежливую улыбку.

Она изогнула бровь.

— Ты новая экономка Закари, верно?

Я пожала плечами, но ничего не сказала.

— Я Констанс. Его мать.

— Я знаю.

Она не протянула мне руку, но я знала, что это не связано с фобией. Это не имело значения.

Папа всегда говорил: никто не может обесценить тебя без твоего согласия.

Что ж, разрешение не получено.

Констанс затянула свой идеальный хвост.

— Ты ведь была на вечеринке Зака?

Еще один кивок.

И… лай?

Три пушистых корги высунули головы из зияющего окна. Они были одеты в одинаковые наряды, лучше, чем я когда-либо буду одета.

Констанс погладила одну из них по голове через окно, ее глаза все еще держали меня в заложниках.

— Похоже, ты понравилась Заку.

В отвратительном тоне не было никакой необходимости. В ее словах было столько же смысла, сколько в ежегодном помиловании индейки.

Позади нее "Майбах" заблокировал мой "Приус". Тем не менее, я достала из рюкзака ключ и нажала на кнопку разблокировки.

Машина дважды пискнула.

Я посчитала это своим ответом.

— Не слишком разговорчива, как я вижу. Полагаю, так же хорошо. — Она вытерла мех с рук и кивнула. — Давай сразу перейдем к делу. Мой сын — отличный хищник. Поэтому он решил принести домой добычу. Но ты ему не подходишь.

— Правда? — Я поправила дешевый шарф на шее. Обогреватель в машине был одним из многих предметов роскоши, которые я не могла себе позволить.

— Без обид.

— Не обижаюсь. Это комплимент. Ваш сын очень… необычный.

Выражение отскочило от нее, вероятно, смягченное правдой, вложенной в него.

— Я ничего не имею против тебя.

— Рада слышать.

— Просто… У Зака сейчас важный этап в жизни. Я боюсь, что ты можешь помешать ему принимать решения. Что он запутался и ослеплен твоей… твоей… — Ее глаза прочертили дорожку от моих растрепанных волос до грязных ботинок, ища хоть один положительный момент, который можно было бы сказать обо мне, — …хитростью, возможно.