«Мое утраченное счастье…». Воспоминания, дневники

Несмотря на праздник, я побывал у Каплана в магазине; к моему удивлению, и Каплан, и Иван Федорович были там, и даже оказалась для меня пожива: томик «Высшая алгебра» из «Справочной математической библиотеки»[2045] и том, посвященный Белинскому, из прекрасной серии «Литературные мемуары»[2046]. В этом томе в числе прочих имеются воспоминания Димитрия Петровича Иванова, троюродного брата Белинского и его товарища по гимназии, университету. А это возвращает меня к моим детским годам. Сын этого Иванова, Владимир Димитриевич, был сослуживцем моего отца, близким другом нашей семьи и крестным отцом моей сестры Нади. Он очень много рассказывал, со слов отца, о Белинском. Как жаль, что ничего у нас не записывали. Может быть, в старых тетрадях отца еще можно было бы что-нибудь найти, но где эти тетради? У моей сестры Нины, об участи которой мне ничего неизвестно[2047].

* * *

8 ноября 1962 г.

От Каплана принес небольшую книжечку Михлина по интегральным уравнениям[2048] и очередной номер «Природы». В этом номере — несколько статей о Луне, в том числе статья Михайлова[2049]. Я посмотрел ее и пожал плечами: вот тоже удивительная карьера. Сейчас он — директор Пулковской обсерватории. Когда-то, в бытность на этом посту А. А. Иванова, люди удивлялись, каким образом такое ничтожество… и т. д. Но Иванов, по сравнению с Михайловым, был светило. Начало карьеры Михайлова — его лекции по астрономии в Коммунистическом университете Свердлова. Это были сверхпопулярные лекции, сопровождаемые диапозитивами и т. д. Для таких аудиторий Михайлов — идеальный лектор, и его коллекция диапозитивов обильна и хорошо выполнена. Но, помимо этого, он ничего не имеет за душой, кроме книжки о вычислении солнечных затмений[2050]. Это уже не наука, а элементарнейшая техника. Сверх того у него ничего нет. И вот статья в «Природе»: нищенски скудна, и не упомянуты существенные вопросы. Куда же ему до Фесенкова![2051]

* * *

11 ноября 1962 г.

Итак, вчера к 19 часам я прибыл к Тоне, захватив кстати для Мишки «Лекции об уравнениях с частными производными» Петровского[2052]. Почти следом за мной прибыли супруги Sautet, а затем — Мишка с высоким худым господином восточного типа. Это оказался бактериолог из Эривани Evrik G. Afrikian, директор лаборатории микробиологии Армянской Академии Наук. Он — здесь на семь месяцев, очень скучает (жена его — в Эривани), очень благодарен Тоне за ее гостеприимство.

Через несколько минут мы оказались за столом и продолжали начатый разговор, который быстро превратился в общий, прерываемый, для меня, саморазоблачениями Тани, которая на этот раз была моей соседкой. Я не хочу даже и записывать — ради нее — всего, что она наговорила. Знает ли Тоня все, что я узнал вчера, и если — да, то что же она собирается делать?

Африкиану (странная фамилия) тридцать лет с хвостиком. В вопросах истории нашего века, касающихся Европы, Америки (где уже побывал), России, Советского Союза, невежественен до наивности. Очень добродушно, добросовестно, неуклюже пытается защищать не защитимое, опровергает советские же документы и, поставленный лицом к лицу с ними, раскрывает рот и беспомощно замолкает. Мы все много ели и пили за процветание СССР, не исключая и Sautet[2053].

* * *

19 ноября 1962 г.

Итак, вчера ровно в 10 ч. Африкиан прибыл, и мы отправились на Gare St. Lazare. На площади у вокзала в Garches Ивана Ивановича с автомобилем не было, и я предпочел не дожидаться, а взять такси. Дом казался немым и пустым, но входная дверь была не заперта, и мы вошли, взбудоражили прислугу, и она позвала сестру Ивана Ивановича, которая после смерти Аси[2054] ведет хозяйство. От нее мы узнали, что Иван Иванович получил мое письмо вовремя и что сейчас он ждет нас на вокзале.

Потом начались сюрпризы. Пришел молодой человек, как две капли воды похожий на Александра, но оказался младшим в семье — Дениской, который в последний раз, когда я приезжал в Garches, был очень недалеко от пола. Так мы узнали, что Александр учится в Цюрихском Политехническом институте. Этот институт — прекрасная школа, но все-таки почему же там? Во Франции нет недостатка в хороших школах. Мишка — тоже в Швейцарии, учится в какой-то средней школе. Все это я выясню, когда буду разговаривать с Иваном Ивановичем без третьих лиц. Елена вышла замуж, но без шума, без церемоний, в присутствии только двух семейств.

Смерть Аси была неожиданной для всех и даже для двух молодых врачей (Paule и ее мужа). В последнее время ей было лучше, она повеселела и даже понемногу спускалась в сад и вот вдруг, разговаривая с дочерьми и приготовляясь смотреть télévision, потеряла сознание. Через несколько дней она умерла в госпитале Broussais, не приходя в сознание… Ни о какой операции не могло быть и речи: возраст и состояние организма.