Мое время — ночная пора

Я слишком далеко зашел, подумал Филин. Слишком долгий путь пройден. Нельзя останавливаться. Нужно довести дело до конца. Он посмотрел на бутерброд и кофе, купленные для Лауры. Я даже не обедал, подумал он. Какая разница, поест сегодня Лаура или нет? Завтра ей голодать недолго.

Он открыл сумку, не спеша съел бутерброд. Выпил кофе, отметив, что без молока лучше. Поев, он выбрался из машины, открыл дверь на кухню и зашел внутрь. Вместо того, чтобы подняться в комнату Лауры, он натянул пластиковые перчатки, которые всегда носил с собой в кармане куртки, открыл дверь из кухни в гараж и намеренно громко закрыл ее за собой. Лаура услышит звук и начнет изводиться от мучительной неопределенности — не пробил ли ее час, не пришел ли он, чтобы убить ее. Хотя может быть и такое: она проголодалась и предвкушает, что он принес еды. Но зато, когда он так и не поднимется наверх, ее страх и предвкушение станут расти, расти… и она сломается, она будет готова сделать то, что он захочет, будет готова подчиниться.

В душе ему хотелось заверить ее, что скоро все кончится, потому что заверить ее означает заверить себя. Он понимал, что его мысли путаются от боли в руке.

Собачьи укусы вроде зажили, но сейчас самый глубокий опять воспалился.

Ключи Робби оставались в замке зажигания. Отбросив мысль о бездыханном теле, которое он закутал в одеяла и небрежно засунул в багажник, он открыл ворота гаража, сел в машину Робби и выехал во двор. Через несколько минут, показавшихся вечностью, взятая напрокат машина стояла в надежном укрытии гаража.

Полквартала Филин осторожно вел машину Робби Брента с выключенными фарами, затем погнал ее к последнему пункту назначения — реке Гудзон.

Сорок минут спустя он пешком вернулся с того места, где утопил машину, и без приключений зашел в свой номер. Завтра ему предстоит рисковать, но он сделает все возможное, чтобы уменьшить опасность. Перед рассветом он вернется в дом Лауры. Может быть, заставит Лауру позвонить Мередит и сказать, что она ее родная мать. Попросит о встрече с ней за пределами Вест-Пойнта, всего на несколько минут после завтрака. Мередит знает, что она приемная, думал Филин. Она свободно мне об этом рассказывала. Вряд ли найдется девятнадцатилетняя девушка, которая упустит возможность встретиться с родной матерью. Он не сомневался в этом.

А потом, когда он заполучит Мередит, Лаура с его подачи позвонит Джин.

Сэм Диган неглуп. Даже сейчас он, должно быть, разбирается в смертях остальных девушек-сотрапезниц, расследуя неслучайные несчастные случаи. До Глории я не оставлял свой символ, думал Филин, ирония в том, что первую фигурку глупая женщина сама же и купила.

— Да ты и правда таким крутым стал, подумать только, что мы дразнили тебя «Филином», — говорила она, смеясь, полупьяная и все такая же бесстыжая. Затем показала ему оловянного филина, упакованного в полиэтиленовый пакетик. — Я случайно заметила его на лотке в торговых рядах, где продаются такие штучки, — пояснила она, — и когда ты позвонил и сказал, что приехал в город, я пошла и купила одного. Думала, посмеемся.

Он по многим причинам был благодарен Глории. После ее смерти он купил дюжину этих пятибаксовых дюймовых оловянных филинов. Теперь осталось три. Конечно, можно достать еще, но когда он использует три оставшихся, то ему наверно будет уже не надо. Лаура, Джин и Мередит. По филину на каждую.

Филин поставил будильник на пять утра и заснул.

77

Уснуть. И видеть сны?[22] — думала Джин, беспокойно ворочаясь с боку на бок. В конце концов она включила свет и встала с кровати. Слишком жарко в номере. Она подошла к окну и открыла его пошире. Может теперь удастся заснуть.

Младенческая фотография Лили лежала на тумбочке. Она села на краешек кровати и взяла снимок. «Как я могла отдать ее? — терзалась она. — Почему я отдала ее?» Буря противоречивых эмоций охватила ее. Сегодня вечером она познакомится с мужчиной и женщиной, которые забрали Лили, как только она родилась. Что же им сказать? Сказать, что благодарна им? Да, благодарна, но, стыдно признаться, также и ревнует к ним. И хочет пережить все то, что пережили с ней они. А вдруг они передумают и решат, что ей рано видеться с дочерью?

Нужно с ней встретиться и ехать домой. Убраться подальше от всех этих стоункрофтцев. Прошлым вечером на фуршете у ректора Даунза обстановка была просто чудовищная, подумала она, выключив свет и снова забравшись в постель. Все держались натянуто, но каждый по-своему. Марк… Что же с ним творится? Он был так спокоен и всячески старался избегать ее. Картер Стюарт пребывал в дурном настроении, ворчал, что весь его рабочий день коту под хвост из-за сценариев Робби. Джек Эмерсон подзуживал его и накачивался двойным виски. Гордон держался нормально, пока ректор Даунз не пристал к нему с проектами планируемых новостроек. Тогда он практически взорвался. Напомнил, что на банкете передал в строительный фонд чек на 100 000 долларов. Просто не верится, что он мог так орать и возмущаться, что чем больше даешь людям, тем больше они пытаются из тебя вытащить.