Моей надежды серебро

Курт неожиданно хохотнул.

– Мои знакомые гораздо моложе! Впрочем… У одной из фрейлин есть прабабуля – чудесная дама с особым чувством юмора. Она тоже когда-то была фрейлиной. Можем их навестить, если хочешь – моя подруга будет рада мне. Ты займешь бабулю разговором, пока мы пообщаемся с правнучкой!

Хмыкнув, покачала головой. Хитер Курт! Однако с чего-то надо начинать, раз Властитель предпочитает молчание – правде!

Подойдя к гробнице, опустилась на одно колено и положила ладонь на могильный камень.

«Ваше Величество, я – амистресса Шарен Мяк Шарен, исполню контракт даже ценой собственной жизни! Мне бы немного удачи и счастливого стечения обстоятельств!»

И тяжелый, будто сдавленный вздох, глас был мне ответом: «ИДИ, ШАРЕН!»

– Ты слышала? – вскинулся Курт. – Этот звук? Что это было?

Я коснулась гробницы лбом и поднялась.

– Сквозняки, Торхайм. Идем!

Мы покинули Базилику.

– А о каком имени речь? – уточнил Курт, когда мы вышли. – Кого ты собралась искать?

– Ольга, – задумчиво ответила я. – Ее звали Ольга…

* * *

Посещение Базилики наложило на нас незримый отпечаток, поэтому вдоль ограды королевского замка высотой в несколько человеческих ростов и густо заросшей плющом мы шли молча. Торхайм казался ушедшим в себя, а я не думала ни о чем, разглядывая стену и узкие, напоминавшие бойницы окна донжона, защищенные золочеными решетками. Под каждым рядом окон проходил фигурный карниз. Вездесущий плющ тянулся с ограды, пытаясь занять и его, цеплялся за завитки решеток и крепления водосточных труб.

– Вон те окна, левее, видишь? Покои Снагераля Второго! – пояснил Курт.

У меня зачесалось под носом. Лихорадочно оглядываясь, заприметила на другой стороне улицы вывеску какого-то питейного заведения и, указав на нее, приказала Торхайму:

– Жди меня там!

Сменив ипостась, полезла по плющу, выбирая старые, надежные плети. Через пару минут я была на верхушке стены, оглянулась на Курта – он шел к забегаловке – и отправилась дальше. По плющу добралась до карниза, по карнизу – до окон королевских покоев, которые, конечно же, были закрыты! Мне бы впору отчаяться, но я ощущала обнадеживающее дрожание вибрисс, поэтому затаилась, наблюдая за птичками с синими хохолками, перелетающими со стены на соседние деревья.

Вскоре послышались глухие голоса и шаги. Мелькнуло за стеклом лицо Лигоса даэр Тамраэля, распахнувшего форточку. Моего носа достиг застоявшийся воздух королевских покоев: нежилой, стылый, а также запахи Лигоса и его собеседника. Последний был мне незнаком.

Я осторожно заглянула в окно. Правитель, заложив руки за спину, прохаживался по нижней ступеньке подиума, ведущего к трону. Судя по размеру помещения и отделке трона, наличию диванчиков вдоль стен, не работающих фонтанов и кадок с экзотическими растениями – это был Малый тронный зал для личных приемов. Эльфы – как темные, так и светлые, во всем, что касалось придворного этикета и связанного с ним официоза, оказывались страшными педантами. Так, в каждом уважающем себя королевском дворце, а также в Домах правящих кланов обязательно отводилось место под Большой и Малый тронные залы для официальных приемов, Малый тронный зал для личных приемов, Большую и Малую гостиные для приватных бесед, и под множество Будуаров, каждый из которых имел особое назначение – от делового до интимного. Естественно, существовала целая куча правил допуска посетителей в эти помещения.

Высокого эльфа, прятавшего руки в рукава мантии и говорящего тихим голосом, я не знала. Впрочем, цвет мантии – темно-фиолетовый, и богатая вышивка на ее верхней части, сочетающая в себе символы родового клана и магической школы, говорили сами за себя. Я имела честь видеть Кроттонского архимагистра Тэльвайсса собственной персоной. Пахло от архимагистра, как от шубы, убранной в шкаф на лето – лавандой. Я чуть не расчихалась!

– Ситуация не так плоха, как кажется, Правитель, – говорил он. – Кроттонские хранилища мы переместили, Тени у хранителей заменили. Из официально укрываемых личностей никто не пострадал! Действия мага, прозванного Безымянным, в нашем мире можно считать обреченными на неудачу. Конечно, к нему в руки попали некоторые ценности, но не более того!

Лигос резко остановился.

– Ценности, архимагистр? А как насчет Запретных заклинаний?

– Полагаю, вы имеете в виду Замещение? – Тэльвайсс покачал головой как взрослый, убеждающий ребенка не играть в мяч в комнате, полной зеркал. – Это единственная серьезная вещь, которая ему досталась. Но мои амимары способны мгновенно нейтрализовать Заместителей в любом из миров!

Меня неприятно царапнуло это «мои амимары». Пожалуй, Правителю я простила бы такое обращение, хотя он и не являлся королем – единственным, кто мог законно называть представителей природного клана Кроттона «своими», был умерший Снагераль!

– Следует нейтрализовать причину, а не гоняться за следствиями! – воскликнул даэр Тамраэль. – Что делается в этом направлении? Вы исследуете Заместителей?

– Конечно, но остаточный фон слишком слаб и не дает возможности определить магический почерк заклинателя! Дайте мне время…