Могила Бешеного

Коростылев, приподнявшись на локте, приблизился к учителю. - Я же говорил тебе, что скоро умру... - Чуть слышно проговорил Лу Фу. - Не перебивай! У меня не так много силы... Но я вижу... - Кто это сделал? Яростно прошептал Тихон. - Кто? Я убью его!

- Бешеный... - Ответил старик, - Но ты не убьешь его... Сейчас... Потом, потом ваши пути пересекутся, и тогда закон кармы восторжествует... А ты... Ты не забудь то, чему я тебя учил... У тебя будет трудная жизнь.

Тебя будет носить из одной стороны в другую... Но в тебе есть Сила... Умножь ее... Ты выйдешь на Путь... А сейчас - прощай... Лу Фу затих. Тихон увидел, как прервалось его дыхание. Старый мастер умер.

Коростылев заплакал. Но ничего не знал об этом человеке. Китаец никогда не рассказывал о себе. Тихон не знал даже на самом ли деле Лу Фу был китайцем. Но то, что подарил Тихону этот старик, было ценнее всех сокровищ мира. Он раздвинул границы узкого мирка, в котором обитал Коростылев, и показал ему каких высот может достигнуть человек, следуя путем саморазвития. С помощью мастера Вин-Дао-Ян Коростылев познал: что есть внутренняя сила человека, как она, вечно обновляясь и трансформируясь, формирует жизненный путь. И теперь Тихон не представлял себе жизни без знаний об этих тайных, для непосвященных, сторонах бытия.

Черное пятно становилось все больше. Коростылев протянул было руку, чтобы выдернуть нож из груди Лу Фу, но вовремя остановился. Там ведь могли остаться отпечатки пальцев. "Впрочем, - Подумалось Тихону, - Бешеный наверняка знал о наших отношениях. И он мог с уверенностью предположить, что когда я увижу нож, то я тут же схвачу его... И тогда на меня повесят убийство..." - Эй, Китаец, - Послышалось с нижнего яруса:

- Ты там что, обделался? Каплет же!

- Это кровь. - Громко пояснил Тихон.

XXXVI. МЕСТЬ ТИХОНА.

Если бы не просьба старого мастера, Тихон немедленно бы отправился к шконке Бешеного и голыми руками задушил бы негодяя. Но оставлять безнаказанным убийство Коростылев просто не мог.

Зек Ерема, спавший под Лу Фу, и одеяло которого оказалось залито кровью, уже перебудил пол секции, и теперь осужденные, не зажигая общего света, толпились около трупа. - Во, блин, угораздило-то. - Возмущался Ерема. - Кто это его? - Спросил кто-то. - Хрен его знает. - Ответил другой голос, - Безобидный был старикашка. - Да, гонору в нем не было... - Ага! А как он сегодня Бешеного отделал!?

- Вот и поплатился, бедолага... - Что ж теперь?

- Да ментов надо вызвать... - Точно. Буди завхоза!

- Стойте! - Сказал Тихон скрипучим металлическим голосом. Все замерли. - Менты подождут. Сначала надо разобраться с тем, кто его мочканул. Сурово выговорил Коростылев. - А ты знаешь кто? - Спросил Куст. - Знаю. Твердо ответил Тихон, и никто не посмел усомниться в его словах.

Вскоре в секцию, где спал Бешеный, на цыпочках вошла вереница зеков. Курки всех были вывернуты наизнанку, чтобы не спарывать и не пришивать лишний раз зековские бирки. Головы всех были замотаны полотенцами так, что оставалась лишь узкая щель для глаз. Со стороны это шествие производило впечатление колонны оживших мумий. Первой их жертвой пал Сема. Пока один из зеков держал шестерку Бешеного за горло, другой засовывал ему в рот кляп, а остальные споро привязывали его руки и ноги к перекладинам кровати. Вякнешь - не встанешь! - Предупредили Сему, и он, поверив, перестал дергаться.

Вторым связали Кирпича. Он тоже оказался понятливым и не издал ни звука.

Впрочем, ему бы и не позволили этого сделать.

Теперь наступила решающая фаза. Отодвинув простынь, закрывающую лежанку Бешеного, зеки убедились, что субъект на месте.

Один приподнял голову блатного, двое других накинули на его шею полотенце и потянули в разные стороны. Бешеный начал было сопротивляться, но сразу четверо держали его руки и ноги, не давая возможности пошевелиться. Через минуту отчаянного сопротивления, блатной затих, потеряв сознание. - Не придушили его? - Спросил чей-то тихий голос. - Не, мотор стучит... Как мешок с песком, Бешеного приволокли в сортир. Там ему вновь накинули на горло полотенце и стали дожидаться, пока он очнется.

Увидев зеков с замотанными лицами, Савелий сперва опешил, но в следующее мгновение собрался и, по старой привычке, немедленно начал наезд:

- Да я вас всех зачморю! Я, мать вашу!.. Договорить ему не дали, потуже затянув на шее удавку и надев ему на голову наволочку. Говорков замахал слабеющими с каждым мгновением руками и грузно осел на пол. Но его поддержали. не дав упасть. - Ты замочил Китайца? - Спросил один из зеков, усиленно гнусавя. Остальные на него шикнули. Был уговор не разговаривать, чтобы Бешеный по голосу не смог определить своих обидчиков.