Могила Колумба

В данном случае он потерял друга, соратника. Хотя они познакомились совсем недавно, испанец успел проникнуться к Эдвину горячей симпатией. Оливер страдал вдвойне — оттого что теперь вынужден сообщить печальную новость Альтаграсии, уже пережившей к тому же на днях одно глубокое потрясение.

Короткий промежуток времени вместил слишком много личных проблем. С такой ситуацией нелегко справиться человеку, у которого не отлажен механизм разрешения сложных эмоциональных проблем.

И еще эта история с кражей сундука.

У него на руках уже не одно преступление, а целых два. Исчезновение останков адмирала из собора в Севилье и похищение сундука прямо под носом.

Пару дней назад Оливер и представить себе не мог, что дела примут такой оборот.

Доминиканский аэропорт являл собой обычную картину. Неразбериха на паспортном контроле, получение багажа и поиск такси превращали прибытие в страну в небольшой подвиг. Влажная жара вызывала удушье. Пот пропитал рубашку, мгновенно прилипшую к телу.

Оливер не звонил Альтаграсии, чтобы не сообщать ей дурные новости по телефону. Сама мысль о том, что придется пережить подобную сцену, вызывала в нем недомогание.

Но сделать это все-таки необходимо.

Оливер набрал номер телефона и стал дожидаться ответа.

Солнце в Санто-Доминго сияло ослепительно. После стольких дней непогоды в Панаме яркий свет казался благословением. Он попал в эпицентр урагана, и этот опыт испанец не желал бы повторить. Вновь и вновь в памяти всплывали страшные картины пережитого.

Могли он сделать что-нибудь, чтобы спасти друга? Наверное, нет. Но Оливер продолжал искать ответы.

По улице Эль-Конде к Оливеру шла Альтаграсиа, и он очнулся от невеселых размышлений. Он назначил ей встречу в кафе на площади Колумба у собора. Это место навевало много приятных воспоминаний о первой поездке в Санто-Доминго и днях, весело проведенных с новыми друзьями.

В том числе он вдруг вспомнил о поразительном сходстве Альтаграсии с индианкой таино, к скульптуре которой она сейчас приближалась.

Ему захотелось тут же рассказать об этом приятельнице. Пусть хоть на несколько мгновений отдалятся минуты печали.

Альтаграсиа поцеловала Оливера в щеку и села напротив него за столик. Печальные глаза лучше слов поведали ему о ее душевном состоянии. Оливер внимательно посмотрел ей в лицо и все понял. Она уже знала.

Министру культуры информация поступила по правительственным каналам сразу, как только о случившемся стало известно в доминиканском посольстве в Панаме.

— Я узнала о трагедии в тот же день, когда он погиб, — сказала она сквозь слезы. — Здесь это вызвало настоящее потрясение. Он был очень популярной личностью и расследовал важное для нас дело.

— Да, знаю.

— И что теперь? Как быть с расследованием? — с тревогой задала вопрос Альтаграсиа.

— Нам просто нужно продолжать работу, тебе и мне. Если только ваши власти не назначат другого человека в следственную бригаду.

— У меня пока нет новых инструкций.

— Не хочу быть бестактным, учитывая твое состояние, но мне хотелось бы знать, что тебе удалось выяснить насчет твоих профессоров.

Вернувшись домой, Альтаграсиа поставила в известность шефа полиции о компрометирующих фотографиях, а затем лично присутствовала на допросе всей троицы, оставаясь невидимой для них за стеклом, прозрачным лишь с одной стороны.

В полицию их пригласили под предлогом выяснения причины их заинтересованности в деле. Директор полиции между тем поинтересовался, откуда они знают инспектора Верди, с которым встречались во время последнего путешествия в Италию.

Донья Мерседес отвечала, что в Генуе у них украли чемодан и пришлось обращаться в полицию. Доказательством инцидента служит написанное ими заявление о краже. Что касается останков, то поскольку похищение вызвало большой резонанс в стране и во всем мире, они, естественно, проявляют к нему интерес.

В конце концов, первооткрыватель Америки всего один, а сама донья Мерседес является признанным авторитетом по «колумбианской» тематике, посвятив изучению истории открытия Америки большую часть профессиональной жизни.

— В полиции им поверили, поскольку не нашли подтверждений иной версии, — добавила Альтаграсиа.

— Ну а я им абсолютно не верю. Эти люди владеют информацией, хорошо знают, что делают, и в курсе всех наших действий. Возможно, они знают столько же, сколько и мы.

— Да, но только я больше их не просвещаю.

— Полагаю, и без твоей помощи они полностью осведомлены. Не обманывайся. Не могу ничего утверждать, у меня нет фактов, помимо представленных Рональдом, но повторю — интуиция мне подсказывает: нам надо их остерегаться.

— Кстати, как дела у Ричарда? — спросила Альтаграсиа с участием.

— Он вернулся в Майами. Поправляется после ранения и в то же время проходит курс лечения от рака. Прогноз неутешительный.

— Жаль, — вздохнула доминиканка. — Этот человек мне нравится. Настоящий джентльмен, и вел себя с нами порядочно. И сдержал свои обещания.

— Да, на этот раз.